– Хорошо. Только нужно не приказать, а попросить ее.
Он сделал еще глоток и поставил чашку на столик.
– И чуть позже. Сейчас она в моей спальной, взяла на себя инициативу научить Джорджа и Мону тонкостям секса, не на себе, конечно.
По обычно невозмутимому лицу Ричарда ясно читалось неодобрение подобной инициативы со стороны его личной «служанки», однако свободу ее действий он все же решил не ограничивать.
– Учит Джорджа камасутре?!
Митч мгновенно позабыл про скуку и холодный кофе. Сейчас он тоже был не прочь взять парочку уроков у Люси.
– Жаль, у меня нет девушки.
– Как это нет? Ты забыл про дочь продюсера?
От излишней эмпатии к представителю «четвертой» власти Жак не страдал. Зато был переполнен иронией, сарказмом и ехидством. И как всегда он не упустил возможность подколоть журналиста.
– Это плохой вариант, – сразу отверг Митч идею попугая.
Он не случайно избегал разговоров на эту тему.
Марио Спинелли, продюсер телеканала «Литтл-пигги», на котором работал Митч, давно мечтал выдать свою дочь, довольно-таки упитанную особу, за своего ученика и любимца Рональда Митчелла, хоть и каждый день в присутствии сотрудников метал громы и молнии в адрес лучшего корреспондента Америки. И все же, несмотря на постоянные выволочки, получаемые Митчем от шефа, все работники телеканала отлично понимали истинное положение дел и частенько над ним подсмеивались.
Сам же лучший корреспондент Америки породниться с продюсером почему-то не спешил. И от разговоров со Спинелли на тему предстоящей женитьбы всячески увиливал.
Из спальни вышла Люси. Оценивающий взгляд Митча сопровождал ее, пока она молчаливо поднималась по лестнице на чердак. Потом Митч развернулся к Ричарду и задал странный вопрос:
– Ты мне друг?
Молодой ученый слегка напрягся. Он догадался, куда клонит его приятель.
– Предположим.
– Давай без этих неопределенностей. – Митч был настойчив. – Говори прямо, друг или нет?
– Ну, да, – протянул Ричард, вглядываясь в возбужденное лицо приятеля. Догадка постепенно превратилась в убеждение.
– Тогда у меня просьба. А что если тебе, как другу…
Глаза Митча зажглись как неоновые лампы на Бродвее. В мечтах он уже представлял, какое небывалое наслаждение получит от забав с профессиональной живой секс-игрушкой инопланетного происхождения.
– Не дам!
Голос Ричарда быстро спустил его с небес на землю. Молодой ученый отлично понял, что речь идет о Люси.
– Когда ты стал таким категоричным, друг мой? – пропел Митч притворно дружеским голосом. – Ты же всегда отличался добрым отзывчивым характером.
Он добавил голосу елейных ноток.
– Помнишь, как в кампусе колледжа ты делился с товарищами всем, что имел. Что с тобой случилось? Неужели ты изменил своим принципам? Ты забыл, что мы друзья?
– Я сказал – не дам! – в той же категоричной форме повторил свой ответ ученый.
Митч понял, дальнейшие уговоры бесполезны. Его друг, несмотря на внешнюю мягкость и уступчивость, в вопросах, с которыми был принципиально не согласен, мог проявлять невероятную твердость характера. Но разве можно, вот так просто отказаться от мечтаний о неземных плотских наслаждениях, пусть и заведомо несбыточных. Митч попытался забросить мяч с другой позиции.
– Слушай, а какая она в постели?
– Считаю твой вопрос неэтичным.
Взглядом Ричард дал понять своему неугомонному другу, что эту тему он развивать не намерен.
Митч окончательно убедился, что ему ничего не обломится. Он откинулся на спинку дивана.
– А вот тут, друг мой, ты ошибаешься. У журналистов не существует неэтичных вопросов. Если кто в этой комнате и не знаком с этикой, так это вон тот индивидуум, – он кивнул головой в сторону Жака, – что без конца встревает в наши разговоры со своими насмешками.
– Что?! Я не знаю, что такое этика?! – возмущенно встрепенулся на жердочке попугай. – Да если бы я делал замечания на каждую сказанную вами глупость, то у меня вообще бы рот не закрывался! Извините, клюв, по-вашему.
Он обиженно нахохлился и проворчал:
– Это надо до такого додуматься, попросить у друга его девушку для своих утех. И как Рич только это терпит и не плеснет кофе в эту наглую физиономию?
– Жак, ты слишком прямолинеен, а порой бываешь очень груб, – невозмутимо заметил Ричард. Он допил кофе и поставил чашку на стол.
– Это точно, – согласился Митч и на всякий случай заглянул в пустую чашку Ричарда. – Он напоминает мне моего продюсера. Тот тоже всегда груб и всегда всем недоволен.
Митч, чтобы убедиться в достоверности своих слов, посмотрел на попугая. Жак в свою очередь смерил журналиста презрительным взглядом.