Кэти Тайерс
Перемирие на Бакуре
(Звездные войны)
1
Над мертвым миром висела единственная обитаемая, затянутая вуалью облаков бирюзовая луна. Та же рука вечности, которая не давала ей сорваться с цепи орбиты, разбросала по иссиня-черному бархатному небу россыпь сверкающих звезд, и космическая энергия плясала на просторах пространства-времени под свою космическую музыку, не замечая ни Империи, ни Альянса повстанцев, ни их мимолетных и суетных войн.
Но у человека другая, несравненно более мелкая шкала отсчета, и то, что вечности казалось незначительным, для людей было важными событиями. Флот звездных кораблей, многие из которых были сильно повреждены и почернели от копоти, вышел на стационарную орбиту, и уже вовсю шли ремонтные работы. Их, как обычно, выполняли в основном дроиды. Флот собирался жить. И совсем по-другому, чем корабли, без воли, без цели летали вокруг планеты бесчисленные обломки и тела людей и не-людей. На короткое, по меркам вечности, время они стали ее спутниками, затем их притянет к планете, и они сгорят в атмосфере. А для людей они уже не существуют — ведь у людей своя шкала отсчета. Сражение, уничтожившее вторую Звезду Смерти и принесшее смерть Императору Палпатину и Дарту Вейдеру — смерть Империи, — дорого обошлось и победителю — Альянсу повстанцев.
Люк Скайуокер торопливо шагал по взлетно-посадочной платформе крейсера. Шел чуть пошатываясь, раскрасневшийся: победу отпраздновали в деревне эвоков от души. Мешала легкая дурнота. Вот и сейчас, проходя мимо дроидов, трудолюбиво чинивших что-то, он ощутил слабый запах смазки, и его замутило. Он вообще как-то ослаб. Плохо себя чувствовал. Позади был, наверно… да что там, точно — позади остался самый долгий день в его жизни, и теперь он отзывался тупой болью во всем теле. Вот хмель выветривается — хмель сражения, хмель праздника, — и все сильнее болит его сегодняшний день. Погоди, уже вчерашний! Это не сегодня, а уже вчера произошло его столкновение с Императором. (Тут Люк непроизвольно чуть замедлил шаг). И он, Люк Скайуокер, едва не расстался с жизнью, а все потому, что до последнего мгновения верил в своего отца. И уже вчера один из пассажиров челнока, вместе с которым он добирался до крейсера от деревни эвоков, спросил его, правда ли, что он собственноручно убил Императора и Дарта Вейдера.
Люк пока еще не был готов обсуждать с другими тот факт, что Дарт Вейдер на самом деле был Анакином Скайуокером, его отцом. Поэтому он ответил коротко: нет, это Вейдер убил Императора Палпатина. Вейдер швырнул его в самое сердце второй Звезды Смерти. По-видимому, Люку предстояло объяснять это еще долго. Ну что же, никуда не денешься, но только не сейчас. Сейчас он просто хотел проверить, в каком состоянии его «крестокрыл».
Странно, но вокруг истребителя суетились техники из наземного экипажа. Подъемный кран опускал Р2Д2 в специально предназначенное для него гнездо позади кабины пилота.
— Что случилось? — спросил Люк, с трудом переводя дыхание.
— Ох, сэр, — ответил техник, отсоединяя топливный шланг, — мы только что вызвали вашего сменщика. Капитан Антиллес вернулся обратно с первым челноком и тут же отправился на патрулирование. Он перехватил имперский радиоуправляемый корабль — один из тех старых, которые они использовали для доставки сообщений еще до Войны Клонов. Корабль явно прибыл издалека.
Издалека. Кто-то послал сообщение Императору. Люк улыбнулся.
— Наверно, они еще не в курсе. Ну и что, Ведж заскучал? Я не слишком устал и могу составить ему компанию.
Техник не улыбнулся в ответ.
— К несчастью, капитан Антиллес запустил механизм саморазрушения, когда попытался извлечь носитель с сообщением, не зная кодов доступа. Он утверждает, что вручную заблокировал устройство…
— Отставить сменного пилота. Я сам полечу! — воскликнул Люк.
Ведж Антиллес был его другом еще с Йавина и никогда не задирал нос перед новичком, хотя — Люк честно признавал — имел на то все права. Если сравнить их умение обращаться с истребителями, то результат получится не в пользу Скайуокера. А уж совместных вылетов — не сосчитать. Не слушая ничего больше, Люк помчался в раздевалку. Минутой позже он уже прыгал обратно, на ходу натягивая оранжевый комбинезон. Одну ногу он уже всунул в штанину, второй было никак не попасть…
Техники кинулись врассыпную. Все-таки справившись со скафандром, Люк взбежал по трапу, рухнул в кресло, рывком натянул шлем и включил фузионный генератор. Раздался хорошо знакомый высокотонный вой.
Техник, который разговаривал с ним, вскарабкался следом.
— А что, если вы понадобитесь адмиралу Акбару?
— Я скоро вернусь.
Люк закрыл колпак кабины, быстро пробежал взглядом по приборам, не обнаружил никаких отклонений и включил комлинк.
— Проныра-лидер — Базе, к взлету готов.
— Открываем люк, сэр.
Заработал двигатель. Спустя мгновение ощущение тупой усталости в теле сменилось дикой болью в костях и мышцах. Все звезды в поле зрения раздвоились и начали плавно поворачиваться. Голоса техников, доносившиеся через комлинк, слились в нестройный отдаленный шум. Кружилась голова. Люк сделал то, чему его учил магистр Иода, — потянулся к центру, который всегда, несмотря ни на что, оставался незатронутым внешними воздействиями и спокойным…
Спокойным…
Вот оно.
Сделав один вдох, Люк понял, что сумел совладать с болью. Звезды снова превратились в одиночные мерцающие точки. Что-то с ним неладно, это ясно, но сейчас не время доискиваться до причин. Потянувшись к Силе, он поискал и ощутил присутствие Веджа.
Чтобы добраться до него, пришлось пролететь фактически через весь флот. По дороге Люк впервые смог в полной мере оценить размах полученных в бою повреждений; повсюду кишмя-кишели ремонтные дроиды и сновали буксировочные суда. Вчера, сражаясь в тронном зале Императора за свою жизнь, за жизнь своего отца, он настолько отключился от всего остального, что даже не почувствовал тошнотворного возмущения в Силе, которым, без сомнения, сопровождалась гибель такого огромного количества людей. Люк от всей души надеялся — дело не в том, что он начинает привыкать к неизбежным в сражениях смертям.
— Ведж, ты слышишь меня? — он врубился по открытой широкой полосе. Для тонкой настройки не было времени.
В кильватер пристроились четыре «ашки». Эскорт. Герою Альянса не положено выходить из дому без провожатых.
— Проныра, ответь мне! Ведж, ты слышишь меня? Ответь мне… Пожалуйста, Ведж…
В эфире, минутой назад замусоренном переговорами, воцарилось мертвое молчание. Кажется, кто-то из догадливых диспетчеров (а может, и сам адмирал Акбар) объявил «минуту тишины».
Внезапно ближайший тяжелый транспортник вильнул в сторону, явно не желая приближаться к висящему в пространстве кораблю, настолько маленькому, что Люк пока еще его даже не видел.
— Ведж, где ты?
— Прости, — услышал он знакомый голос; еле слышно, искаженно и очень странно, — мощности не хватает. Я тут… — голос уплыл, растворился в шорохе помех.
— Ведж!
— Я тут, видишь ли, немного занят… Мне нужно, чтобы эти баханные кристаллы, куси их ранкор, не соприкоснулись…
— Кристаллы? — переспросил Люк. Пусть говорит. Что угодно, пусть даже поет хвалу Императору, только говорит. Люк сообразил, что именно ему не понравилось в голосе Веджа. Напряжение выдало боль, спрятанную за притворным спокойствием. Он уже слышал подобное раньше: не так давно, днем раньше, когда говорил с Дартом Вейдером… нет, с Анакином.
— Два кристалла… провода. Привет из прошлого. Когда-то эта идея будоражила многие умы. Кристаллы соприкасаются… пуф-ф! И всем привет.
Он сипло, натужно и невесело рассмеялся.
Медленно скользя над голубым мерцанием Эндора, Люк в конце концов заметил «крестокрыл» Веджа. Бок о бок с ним летел девятиметровый цилиндр с имперской маркировкой, состоящий практически из одного двигателя. Это и был радиоуправляемый корабль того типа, которые Альянс пока позволить себе не мог. По какой-то причине вид корабля вызвал у Люка мрачное предчувствие. Империя уже давно не использовала такие древности. Почему отправитель не воспользовался стандартным имперским каналом связи?