Потом в Плимут прибыл и другой племянник охотника. Прямо из Англии. Натан Гейт стал местным священником. И женился на Холли Баттон, своей кузине и младшей сестре Джереми. По слухам, они уже ждали ребёнка.
На какое место рассчитывал сам Айзек? Скорее всего, помышлял о должности мэра. Я ходила по улицам и указывала на его «врагов». Он называл их заранее. Многие члены плимутского совета, представители семей основателей. Даже несколько человек из забойной ямы, включая небезызвестную тётушку Салли. Всех их бросали в тюрьмы и оставляли до вынесения приговора.
Чем ему не угодили эти несчастные? Не знаю. Но приезд бостонского инквизитора стал проклятием не только для «ведьм».
***
Однажды Натан Гейт спустился в подвал. Несколько мгновений он в ступоре смотрел на нас с Эффи. Его взгляд задержался на её родимом пятне. Однако он не казался испуганным. Скорее, задумчивым.
– А что если это никакие не ведьмы? – выговорил, наконец, молодой человек. – Что если это просто девочки? Бог простит вам такое издевательство над невинными?
По губам стоявшего рядом Айзека скользнула снисходительная улыбка.
– Невинными? Ты слишком много времени провёл за учебниками, племянник. Отныне забудь обо всём, что писали в трактатах. Это реальная жизнь. Реальная война. И реальные слуги Дьявола.
В «любителе ведьм» и «охотнике за чинами» неожиданно заговорил фанатик. Где-то внутри зарождался истерический смех, но сейчас я чувствовала себя слишком измученной.
Ходить по улицам в наморднике оказалось не так-то просто. Раньше я думала, что знаю об унижениях всё. Но вскоре поняла, как глубоко ошибалась.
***
Стальные скобы обхватывают лицо со всех сторон. Тяжёлая цепь свисает с шеи. За другой конец держится инквизитор и «указывает» мне дорогу. От боли и унижения хочется выть. Злые слёзы застилают глаза, и я бреду не разбирая дороги.
Мелькающие фигуры, перекошенные лица. Взгляды пуритан, исполненные ненависти, презрения и страха. Настоящего ужаса. Они не знают, кто будет следующим. Думают, что я могу выбрать любого. Многие прячутся по домам. Но мы всегда находим нужную «жертву».
Эффи считает, что это хорошая месть. За всё, что они сделали с нами. Как относились. Но я не испытываю злорадства. И даже чувства отмщения. Меня поглотила боль. И пустота. Чтобы выжить, я представляю, будто вижу кошмар. Всё это происходит НЕ со мной. Я просто смотрю. И ничего не чувствую.
Медленно схожу с ума. Иногда мелькают мысли, что лучше бы нас повесили. Или даже сожгли на костре.
Но больше всего на свете бесят эти постоянно появляющиеся перед глазами огромные буквы!
Когда от плимутского совета не осталось почти ничего, мистер Баттон сделал последний штрих. Ребекка Кингсли. Вдова почившего мэра и по-прежнему владелица Плимута. С её казнью бостонский инквизитор надеялся стать «королём» колонии.
Однако, то, что я указала на миссис Кингсли, стало для него ошибкой. Фатальной. Уже через несколько часов тело Айзека Баттона нашли у кромки леса. Из его сердца торчала стрела. Подозревали индейцев и даже, как ни странно, французов, которые уже больше века использовали огнестрельное оружие.
Очевидно, что всё это были досужие сплетни.
О миссис Кингсли ходило множество слухов. Эффи не раз говорила, что хозяйка Плимута «промышляет, как может». Наверное, я должна была испытывать к ней благодарность, но... Ошибся не только Баттон. Когда я направляла на неё руку, то уже знала, что своим обвинением наживу себе смертельного врага. Никогда не забуду взгляда, которым меня одарила Ребекка Кингсли.
И знаю, что рано или поздно за всё придётся ответить.
***
Нас освободили. Просто открыли клетку и выпустили на все четыре стороны. Натан Гейт передал пару монет. Добрая душа! Хотя, наверное, и не до конца бескорыстная.
Несколько дней я пыталась найти работу. Наивная! Стучалась к пуританам и выпрашивала место служанки. Они прогоняли меня с проклятиями. И пару раз даже хватались за карабины.
Эффи только посмеивалась. Конечно, на что я рассчитывала? На что вообще может рассчитывать ведьма, которая была палачом? Хорошо, что хоть не убили.
Отчаявшись найти приличную работу, я отправилась в забойную яму. На улице становилось всё холоднее – и ночевать под открытым небом было уже невозможно. К тому же пуританские улицы постоянно прочёсывали патрули. Попадаться им на глаза было бы весьма опрометчиво.