– Долго она не протянет, – тяжело вздохнула миссис Рейнольдс, выжимая постиранное бельё. – Слишком изнеженная и не привыкшая к нашей жизни. А в борделе тепло и сытно. Не понимаю, почему я вообще обязана её кормить!
Я промолчала. Продолжать разговор по кругу не было никакого желания. На сегодня оставалась последняя стирка. От усталости уже плыло перед глазами, а в голове нарастал шум.
Должно быть, снова простуда.
Огромные медные тазы были нашим единственным богатством. Но иногда я мечтала, чтобы их кто-то украл. От холодной воды онемели руки, а кожа обветрела и покраснела. Речной песок больно впивался в ладони. Подобно заострённым осколкам. Вгрызался в старые раны и бередил их до крови.
ВЫ ПОЛУЧАЕТЕ 34 ЕД. УРОНА!
ВЫ ПОЛУЧАЕТЕ 15 ЕД. УРОНА!
На улице стоял май. Но тепла по-прежнему не было. Ледяные дожди и пронизывающий до костей ветер. Мы кутались в шерстяные пледы. Но этого было мало. Сырые брёвна лишь тлели – и такого «огня» не хватило бы даже для разогрева пищи.
Масляный светильник почти не разгонял темноты. Дрожащие тени скользили по окружающим предметам. Точно голодные призраки. Мэри сидела возле «камина» и пыталась сготовить ужин. Её белокурая головка всё время мелькала во тьме. Она напевала песню.
Когда Вы рядом со мной, мой друг,
Мне не страшен мир, что жесток и груб!
Когда Вы рядом со мной, милорд,
Тихо счастье во мне поёт...
Когда Вы смотрите на меня,
Мир уже иной, я – уже не я.
Я знаю, нам не по пути...
Но как тяжело уйти!
Давно летит по земле молва.
Зеленеет древних холмов трава.
Меняют деньги на любовь
Зелёные рукава! [6]
Я глубоко вздохнула. Эту песню пели повсюду, но в её устах она звучала как-то иначе. Пугающе. Что если миссис Рейнольдс права – и Мэри действительно не «продержится» долго? Конечно, с появлением девочки нам и вправду стало труднее, но я никогда не жалела, что оградила её от влияния Эффи.
– Завтра все наши отправятся на вылазку за городскую стену. Времена нынче лютые. Если не хочешь поколеть, то кончай привередничать, куколка, – миссис Рейнольдс поджала морщинистые губы и добавила после паузы: – Но нужно быть осторожными. Недавно прошёл слушок, будто в наших краях завелись чужие, – в ответ на мой вопросительный взгляд она нехотя пояснила: – Пираты.
Я не поверила. Настоящих пиратов в Плимуте не было уже довольно давно. В основном здесь промышляли одни контрабандисты да мародёры. А для пиратов... слишком бедные земли.
– Случаем, не люди Чёрного Призрака? – с моих губ слетел нервный смешок.
Страшилками о Призраке нас топили с детства. Иногда мы с Эффи слушали эти сказки взахлёб.
Но... о прошлом не вспоминают.
– А кто такой Чёрный Призрак? – внезапно спросила Мэри.
Я собралась ответить, но меня опередила миссис Рейнольдс.
– Бессмертный, что бороздит Атлантический океан ещё со времён королевы Елизаветы, – бывшая экономка скорчила гримасу. – Страшен, как чёрт, и беспощаден, как сам Дьявол. Поговаривают, что он был возлюбленным Марии Шотландской. Прекрасной королевы с тёмными волосами и колдовскими глазами.
– Как Эффи Смит? – восторженно воскликнула Мэри.
Я вздрогнула. Миссис Рейнольдс бросила в мою сторону многозначительный взгляд.
– Да, как наша прекрасная мадам, – с неприятной усмешкой согласилась завсегдательница забойной ямы. – Когда Марии Шотландской отрубили голову, то Чёрный Призрак решил отомстить. Он собрал команду таких же «отверженных» и продал их души Дьяволу. Вместе с ними стал бессмертным и проклятым. Теперь он всё время в море. Убивает всякого, кто встречается ему на пути. А Чёрный Джек – его фамильяр и верный друг – разрывает их трупы на части.
Я закатила глаза. Зачем делать намёки на ведьм?
– А разве Чёрный Джек не приходится ему родным сыном? – уточнила я не без сарказма. – Ему и Марии Шотландской?
– Здесь мнения расходятся, – миссис Рейнольдс недовольно скривилась. – Команда никого не оставляет в живых. По крайней мере, так было раньше. Последние лет десять о них ничего не слышно. Как только Чёрный Призрак убил Феликса Ломана, то «Нептун» словно провалился сквозь землю.
Я судорожно сглотнула. Феликс Ломан. «Счастливый хранитель закона» [7]. Это имя всколыхнуло детские, давно позабытые фантазии. По слухам, у того пирата были жёлтые глаза. Нет, я никогда не смела предполагать, что мы с Феликсом Ломаном состоим в каком-то родстве. Но Брэннон Смит... Судья часто рассказывал, что нас с сестрой нашли в неизвестной разграбленной карете. И в то же время он говорил, что мы приходимся дочерьми его покойного брата.