— Ну вот, теперь совсем другое дело.
Я огладила последнюю складку и только собралась отступить, как почувствовала на себе тяжелый взгляд. Повернула голову, готовая увидеть Эдриана, но невольно вскинула брови, поняв, что внимание шло от Адели. Я улыбнулась уголками губ, без слов прося прощения за вольность, и шагнула вбок. Однако Адели, кажется, не нуждалась в моих извинениях. Едва наши глаза встретились, она тут же отвернулась и направилась к гостям.
— Какая-то она странная, — вполголоса заметил Олерд. — Для тейры, считающей любовь главным чувством, она слишком неодобрительно реагирует на проявление близости.
Я посмотрела на него с удивлением. Всего на миг, но из вечно взъерошенного воробья Олерд превратился в мужчину, серьезного и спокойного. Неожиданная перемена.
— Высокородные не позволяют себе даже таких вольностей. Думаю, тейру Адели задело наше… бескультурье.
Олерд с улыбкой качнул головой. Я — неожиданно для себя — тоже улыбнулась.
— Кажется, скоро все будут рассаживаться. Надо бы выяснить, где мы все-таки сидим. Ты… ты не против?
Под конец выдержка все же ему отказала: на щеках вновь проступила краска. Я кивнула, оперлась на предложенный локоть и, отставая на полшага, пристроилась сбоку.
Место Олерда нашлось быстро — почти в середине длинной шеренги стульев. Одинаково далеко от каждой вершины стола. Мое же оказалось неожиданно близко к краю. Я поймала растерянный взгляд Олерда, пожала плечами, давая понять, что сама не понимаю происходящее, только собралась отыскать взглядом Кларис, но тут раздался мелодичный перезвон — приглашение занять места. Пришлось подчиниться.
Я несмело опустилась на стул, глянула на сухопарого тейра, севшего рядом. Судя по осанке и манере держаться — из бывших военных. Место справа заняла молодая шатенка в платье цвета мятного молока. Я посмотрела на табличку с именем и невольно задержала дыхание.
Амелия фон Ламерс. Жена Эдриана.
Когда пришел он сам и сел напротив супруги, я не нашла в себе сил поднять взгляд. Просто не смогла. Одно дело знать, что спустя восемь месяцев после нашего разрыва он связал себя узами брака. Другое — увидеть его рядом с женой. Я… великие святые, да я как последняя дурочка забыла об Амелии! По-детски наивно не хотела о ней помнить. Будто забудь я — и она исчезнет!
Адели заняла место во главе стола. По другую сторону сел пожилой тейр в одежде южных народов — наверняка один из ближайших друзей Бертрана. Ведь, по рассказам Адели, Бертран вырос на юге.
Я украдкой разглядывала присутствующих, мысленно прикидывала, с кем из них полезно завязать разговор, вспоминала оттенки чернил, лежащих в моем чемоданчике — делала что угодно, лишь бы не думать об Эдриане и его жене. Однако выходило плохо. Взгляд будто магнитом притягивало к Амелии. С каким-то болезненным удовольствием я подмечала, насколько она красива, как гармонично смотрится рядом с Эдрианом. Если бы они оба протянули руки, их пальцы соприкоснулись бы. И от этой мысли мои собственные пальцы кололо будто иголками.
Эдриан улыбался, жестом подзывал слугу, едва бокал Амелии пустел. Казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не вскочить и не поухаживать за женой самому. Я отворачивалась. Силой заставляла себя смотреть на других гостей, улыбалась им, будто кукла, вслушивалась в разговоры ближайших ко мне тейров.
Блюда сменяли одно другое, слуги выносили и откупоривали новые вина, подавали на фарфоровых ложках легкие закуски, призванные пробудить вкусовые рецепторы перед новым угощением. Наверняка не обошлось без магии. Редкий шанс узнать — как сильно можно прочувствовать оттенок каждого вкуса. Но сейчас даже это не могло меня заинтересовать.
Я ждала. Ждала, когда же этот ужин закончится. Когда можно сбежать от невыносимой близости фон Ламерсов. Когда я вновь смогу нормально дышать, а не урывать воздух глотками, будто умирающая рыба. Звуки, цвета, запахи — все смешалось. Кажется, сосед по левую руку что-то спросил, я даже что-то ответила. Не помню, что именно. Помню только перезвон колокольчиков, с которым окончилась трапеза, и с каким трудом заставила себя дождаться, когда встанут хозяева приема. Лишь после этого я вылетела из-за стола.