Ночь встретила меня холодной, равнодушной тишиной.
Квартира, моя берлога и крепость, после гудящего улья офиса казалась пустой и слишком большой.
Я бросил сумку у двери и прошел в гостиную, не включая свет. Единственным источником освещения был далекие, неоновые огни города, проникавшие сквозь жалюзи и рисовавшие на полу длинные, разноцветные полосы.
Усталость была тяжелой, словно свинцовой, но мозг, подстегнутый дневными событиями и новыми данными из чата, отказывался замедляться. Он гудел, как перегруженный сервер, перемалывая информацию: Теневой Синдикат, акустические аномалии, гном-инженер, строящий таинственный резонатор для аристократа в черном шелке… Нити сплетались в узор, который я еще не мог до конца разглядеть, но уже чувствовал его масштаб.
Я тяжело опустился в нейро-интерфейсное кресло, но даже не подумал его активировать. Сегодня портал в другой мир был закрыт проблемами из моего реального мира. Я, банально, был выжат как лимон.
И в этот момент, словно по команде злого режиссера, тишину разорвала резкая, настойчивая трель телефона.
Я вздрогнул. Звук в пустой квартире прозвучал оглушительно, как сигнал тревоги. На экране, лежавшем на столе, высветилось имя, при виде которого у меня вырвался непроизвольный, тяжелый вздох.
Олег Макаров.
Это был уже второй звонок за последние дни. Первый, сразу после инцидента в Туториале, был разведкой, попыткой прощупать почву. Тогда я сумел отбиться, создав образ простого казуала, не интересующегося «аномальными протоколами».
Да, я не питал иллюзий, Олег не был тем, кто легко сдается и примет такие банальные отмазки. Этот повторный звонок означал, что ставки выросли.
Я позволил телефону вибрировать еще несколько секунд, собираясь с мыслями. Игнорировать — значит показать страх и подтвердить его подозрения. Ответить — значит снова вступить в словесную дуэль, где каждое слово будет взвешиваться и анализироваться.
Я понимал, что сейчас не в лучшем состоянии, но принял вызов.
На экране появилось лицо Олега. Все та же безупречная картинка успеха на фоне ночной Москвы. И все та же фальшивая, натренированная улыбка.
— Андрюха, снова я! Прости за назойливость, — начал он тоном старого знакомого, который случайно встретил тебя на улице. — Просто тут такое дело… твой ответ на наше письмо от HR так и не пришел. Решил лично поинтересоваться. Может, оно в спам улетело?
Письмо. Формальное приглашение на собеседование. «Силовой ход», как я его назвал.
После провала его неформальной попытки, корпорация сделала официальный шаг.
— Привет, Олег, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал устало, но ровно. — Нет, не в спам. Просто был завал на работе, сам знаешь. Конец квартала.
— Да-да, конечно, понимаю, — он сочувственно кивнул, но в его глазах не было ни тени сочувствия. Там был холодный, расчетливый блеск. — Но ты же понимаешь, Андрей, такие предложения не делают каждый день. Отдел Стратегического Планирования, это серьезный уровень. Мы не каждого туда зовем. Особенно извне.
«Извне». Он тонко подчеркнул мой текущий статус. Я — чужак. Посторонний. Аутсайдер.
— Я ценю это, Олег. Правда. Но, как я уже говорил, у меня сейчас сложный проект, плюс личные дела. Я не могу сейчас выкроить даже пол дня на поездку. Вот, только вернулся из офиса.
Он на мгновение перестал улыбаться. В его взгляде промелькнуло что-то жесткое, нетерпеливое. Маска дружелюбия дала трещину. Он пытался понять, блефую ли я, или я действительно настолько наивен.
— Работа — это святое, — сказал он, снова натягивая улыбку. — Но, понимаешь, Андрюх, есть нюанс. Отдел этот, он курирует в том числе и стабильность наших ключевых продуктов. В частности, «Этерии». И в последнее время там происходят очень интересные вещи. Появляются новые «Сверхперсонажи», меняется мировая репутация целых фракций, происходят события, которых не было ни в одном сценарии.
Он говорил медленно, чеканя каждое слово.
Это был уже не намек. Это был прямой удар. Он раскрывал мне свои карты.
Он говорил: «Мы знаем, что это ты. Мы знаем, что ты делаешь. И мы можем это остановить».
— Звучит как увлекательная задача для ваших аналитиков, — парировал я, сохраняя спокойствие. — Уверен, вы справитесь и сами. Хорошо, давай так, как только у меня чуть разгрузится по работе, я тут же съезжу к вам в офис на собеседование, договорились?
Его улыбка стала совсем тонкой, почти невидимой. Он понял, что я принял его игру.
— Безусловно. Мы всегда открыты для работы со старыми, опытными коллегами. Особенно с теми, у кого есть уникальный взгляд на систему, — он сделал паузу, давая последней фразе впитаться. — Ладно, не буду тебя больше задерживать. Не затягивай, Андрей. Хорошенько подумай. Дверь не будет открыта вечно.