— Бывало хуже, но здесь особый случай. Среди проводников есть поверья, они касаются многих мест. На счет этого сказано, что идти через него нужно только в ясную погоду, иначе будут неприятности.
— А какие неприятности? — в голосе Мари слышался интерес вперемешку с плохо скрываемым беспокойством.
— Никто не говорит, иначе это перестало бы быть поверьем, а стало бы руководством.
— Глупость какая-то! Сразу бы сказали, в чем дело и проблем бы не имели, а так, стой да голову ломай, что не так с этим лесом.
— Мы будем настороже, Тихий, — вернулся в разговор Адам. — У нас хватит зарядов, чтобы разобраться со стаей велиалов. Не думаю, что здесь мы встретим кого-то страшнее.
— Человек всех опасней, Меченый. Животных я не боюсь, Изгои орудуют только в ночи, а вот, люди, они не знают жалости ни днем, ни ночью. Вдобавок, если они выжили в этой глуши, то у них тоже есть заряды. Нам бы погоду ясную…
Глава 32: Дурман
Глава 32: Дурман
В лесу автомагистраль лишилась остатков крыши. Редкие куски нетронутого природой асфальта, над которыми нависали кузова поросших лишайником автомобилей, притягивали взгляды своей пресной чернотой. Длинная цепь из разных моделей транспорта тянулась вглубь леса до самого конца, до провала в земле, не уступающего по размерам футбольному полю. В те времена провал стал великим разочарованием для каждого, кто искал на этой трассе спасение, для тех, кто пытался убежать от стихий и катастроф, для тех, кто пытался спрятаться от паники и человеческого безумия. На его дне, заросшем от давности плотным слоем растительности, до сих пор можно было различить крыши автомобилей и части выброшенных ударом вещей. Адам чувствовал, что это место стало гиблым для всех, кто в него угодил. Вряд-ли кто-то сумел выбраться на поверхность, высокие обрывистые склоны не могли этого позволить. Они наверняка крошились, сыпались, сбрасывая с себя питающихся остатками надежды людей, с жаждой впитывали их кровь и их слезы.
Подойдя к провалу ближе, Адам почувствовал легкое головокружение. Он закрыл глаза, а когда открыл их, не поверил им. Он стоял на краю обрыва среди других испуганных людей. Все они покинули свои авто и сбежались сюда посмотреть, что же стало с теми, кому не повезло угодить в ловушку природы. Рыжеволосая женщина толкнула его, желая пролезть в первый ряд и лучше рассмотреть бедняг, коряво ползающих по дну, словно муравьи, лишенные пары лап. Наверное, она хотела лучше слышать их стоны или не пропустить первые мольбы о помощи, на которые она не собиралась отвечать. Так или иначе, эта женщина мельком глянула вниз, выругалась, что теперь точно не сможет проехать и так же, как и ворвалась, с толчком, поспешила удалиться подальше от ужасных видов, открывающихся с каждой секундой все лучше среди быстро оседающей пыли. Адам слышал слова удивлений и жалости, вниз на бедняг лились советы и слова поддержки, но когда на дне провала мужчина с кровоточащей раной на голове попросил скинуть веревку, привязанную к дереву, никто не сдвинулся с места.
— Моя веревка все равно не достанет до дна, — оправдался сам перед собой мужчина справа.
— Я бы дал, но она не выдержит их веса, я точно знаю! — тут же поддержал его сосед.
Таких мужчин и женщин были сотни, а героя или попросту хорошего человека, способного на малую жертву во имя добра, не нашлось. Люди на дне провала, надрывая глотки, просили помощи до самого вечера, но когда у края провала остался только Адам, их голоса смолкли, на их место пришел плач.
Им так никто и не помог. Проходящие мимо закрывали глаза и уши своим детям, чтобы те не видели изможденные тела, слабые, худые, но все еще живые, чтобы не слышали их стонов и проклятий. Они считали, что ничем не могут помочь и поэтому даже не пытались. Они оставляли умирать таких же людей, как и они сами с той лишь разницей, что до них беда пока не добралась.
Не прошло и недели, как все на дне провала погибли. Таким образом, это место нашло свою жертву. Оно познало надежду, потом страх, отчаяние, безысходность, оно впитало все это с кровью обреченных. Отныне оно было проклято этими чувствами и было вынуждено требовать новые порции страданий, давя на каждого, кто к нему приближался.
Под ногой хрустнул старый корень, и Адам вернулся в реальность.
— Тихий, — сразу обратился он к Следопыту. — Обойдем стороной, не по краю. Место это недоброе и лучше держаться от него подальше.
— Тоже мучают предчувствия?
— Нет, я знаю это наверняка. Не спрашивай «откуда», просто знаю. Давай возьмем шире или вообще углубимся в лес, тут тебе решать, но идти по краю плохая идея. Поверь мне, он нас затянет.