Священнослужитель закрыл писание с большой буквой «V» на обложке и наклонился.
— Мудрость разумного — знание пути своего, глупость безрассудных — есть блуждание во всем, — хриплым голосом произнес старик, наклонившись к уху полуживого мужчины.
Тот продолжал смотреть перед собой, не выдавая никаких эмоций. Заметив это, священник продолжил.
— Ты — Маркус Безрукий, лидер безбожных Каперов, твое имя известно во многих частях нового мира, о тебе часто говорят в кулуарах Нового Вавилона. Неужели ты оказался так глуп, что решился идти за моей смертью сам и без войска? Я был о тебе лучшего мнения, но теперь вижу, что ты ничем не отличаешься от других, ничего не смыслящих людей, готовых умереть за предубеждения. Ты здесь уже почти месяц, — продолжал он говорить. — Все твои друзья давно познали истину, присоединились к ордену и теперь несут его знамя с честью и достоинством. Мы здесь, чтобы спасать людей, — чуть мягче, с наигранной заботой добавил Епископ. — Мы придаем их жизни смысл. Несмотря на твои прошлые деяния и ужасные желания, я искренне верю, что в твоей жизни тоже есть смысл. Я помогу твоей потерянной душе и спасу ее.
Пленник не удержался и, закашлявшись, рассмеялся.
— Ты всего лишь фантазер, псих в расписных побрякушках, — вытянув пересохшее горло, заговорил он. — Моей душе ты помочь не в силах. Ты и себе помочь не сможешь. Ты прав, я — Маркус Безрукий и обо мне говорят не просто так, глупая ты пешка Стефания. Ваш орден падет, потому что за ним кроме слов ничего не стоит. Ваша богиня — вымысел, а тот, кто позволил мне возвыситься, реален. Поэтому смейся надо мной сколько тебе угодно. Это не изменит будущего. Я тебе предскажу его, хоть обычно этим не занимаюсь. Иди сюда, наклонись чуть ниже. Не хочешь? Что же, тогда скажу, чтобы услышали все твои ведомые: ты умрешь, а я буду жить. И это не изменится. Все мы кому-то служим и у каждой службы есть цена. Твоя цена — это жирное брюхо и кучка идиотов вокруг, верующий каждому твоему слову, а моя — это плоть и душа, о которой ты так беспокоишься. Но, знай же, сколько отдал, столько и получаешь взамен. Ты не пожертвовал ничего, ты только брал. Но не переживай из-за этого, Франко. Ваша богиня ничего не смогла бы тебе дать, пожертвуй ты хоть все, что имел. А знаешь почему? Потому что она придумана Стефанием. Веритас — сказка для жалких, побитых судьбой, сломанных людей.
— Ересь! — не удержался Епископ. — Как ты смеешь порочить имя великой Богини в ее храме?!
— Ох, избавь от своей тупости и выстрели мне в голову. Было бы чье имя порочить.
Франко раздраженно ударил ладонью по алтарю, но тут же взял себя в руки и, поправив рясу, ответил:
— Ты неисправим, Безрукий. В тебе нет мудрости признать поражение. Видит богиня, я хотел как лучше. Я прощаю тебе необдуманные слова, ибо не ведаешь ты, что говоришь. Но Веритас все видит. За жизнью мирской придет жизнь вечная, и страдания твои будут вечными, ибо ничьи молитвы не спасут грешника от справедливой кары. Ты отработаешь свои грехи, став частью корпуса Познавших. И, знай, — Франко снова наклонился к пленнику, — я буду ликовать, видя, как ты бездумно повинуешься моим приказам, — прошептал он, после чего выпрямился и махнул рукой конвоирам. — Ритуал посвящения проведем сегодня! — громко заявил он. — Готовьтесь братья и сестры, ведь в этот день легенда безбожного мира станет частью нашего священного круга во славу богини и истине, что несет она за собой!
Маркуса подняли с холодного пола и поволокли обратно, в келью, ставшую ему тюрьмой. Пока его тащили, он смеялся. За месяц в плену он исхудал, лицо его осунулось, мышцы иссохли, но вера его была сильна.
— Слышишь, Франко?! — кричал он, надрывая горло. — Ты труп и этого не изменить! Ты — раб сказок Стефания, а я свободный Капер! Каперы не служат никому! Мы платим кровью за кровь и смертью за смерть! Тебе этого не понять, жирный ты ублюдок, но свободного человека невозможно заставить продать свободу, его можно только убить!