Ворота храма захлопнулись. Сухой воздух вновь наполнил легкие, снова защекотал горло, вызывая тошнотворные приступы кашля. Маркуса протянули по длинному пути, не имеющему тени — извращенный вид мести людей, не способных на решительный шаг. В конце его бросили на пол кельи. Массивная дверь загремела, старые электронные замки пришли в движение и закрылись, оставив его одного.
В стенах этой темницы было не так прохладно, как в соборе, но гораздо лучше, чем под палящим солнцем. Больше суток его не поили и не кормили, привязав посреди площади к столбу. Чего только не придумывали изверги, чтобы сломить его дух, но он был не просто человеком. Он оставался Маркусом Безруким — великим лидером Каперов, которому суждено было стать самым могущественным правителем выживших после дня Обнуления. Об обряде инициации в члены корпуса Познавших он старался не думать. Он знал, что противиться обряду было невозможно, но в глубине души чувствовал уверенность в лучшем будущем. Маркус дополз до чаши с мутной жидкостью и жадно опустошил ее.
Обряд инициации ордена Истины был ничем иным, как спектаклем, построенным вокруг зомбирования людей с помощью психотропных препаратов. Так орден добавлял в свои ряды тех, кто был ему нужен, но отказывался разделить верования в богиню добровольно. Орден представлял собой крупную и властную организацию с центром в таинственном городе — Новом Вавилоне. Проповеди ее лидера, святого Марка Стефания, каждый день звучали по каналам связи, легко вселяя веру в поникшие разумы выживших. Стефаний обещал всем и каждому мир, еду и кров, спасение души и, конечно, защиту богини Истины — Веритас. Из-за этих эфиров десятки тысяч людей, полных надежд, устремлялись в Новый Вавилон.
Во время пути часть путников умирала от недостатка припасов, часть погибала в сражениях с местной фауной и погодными условиями, другие же натыкались на Изгоев, отряды бандитов или попадали под влияние последователей более мелких организаций и групп. И все это случалось до главного испытания — бескрайней пустыни, что распласталась на месте когда-то богатого водой — Средиземного моря. Тех, кто все же смог дойти до нее и уцелеть, ожидало увлекательное путешествие сквозь сотни километров песчаных дюн, где последние нотки разума покидали своих хозяев. Мало кто достигал Вавилона, и никто оттуда в своем уме не возвращался. Куда чаще конечной точкой пути становились ставки ордена, вырывающие полуживых людей из лап безжалостной пустыни. В одной из таких оказался Маркус. Новоприбывших первым делом отправляли на священную службу, что длилась долгих двенадцать часов. Молитвы и священные песнопения с помощью дурманящих трав вбивались колом в головы будущих последователей ордена. Многие во время службы не выдерживали и падали, но их раз за разом поднимали, приводили в чувство, заставляли слушать и принимать правила их будущей жизни.
Маркус пришел сюда, не следуя за проповедями. Он и его люди шли мстить. Каждый Капер знал, что за смерть своих есть только одна справедливая плата — смерть их убийц. А отряды ордена убили и угнали в рабство немало Каперов и дорогих им людей. К сожалению, пустыня оказалась сильнее любых врагов. Сначала закончились припасы, потом, без воды и еды начала издыхать сама жизнь в некогда великих воинах. Один за другим именитые бойцы Каперов падали без сил среди песков бескрайней пустыни — смерть из-за глупости и, как итог — полный провал похода.
Когда их нашли отряды Ордена, Каперы смогли дать бой, но победы не достигли. Большая их часть полегла в песках, став пищей для насекомых и хищников, а остальных приволокли в ставку. На проповеди их не согнали. Прежде, нужно было сломать их дух, подготовить к принятию правил Ордена. Однако даже здесь управляющие ставкой просчитались. Ведь к ним в плен попали не заурядные выжившие, а Каперы — воины и самые свободолюбивые люди на планете. Все они предпочли смерть служению ложной богине. Остался только Маркус.
Безрукий лег на пол и закрыл глаза. За окном выл ветер. Мелкие песчинки врезались в стены тюрьмы. Скоро за ним должны были прийти. Там и решится все, там он умрет, как и его люди предпочтя смерть рабству. Он почти заснул, когда услышал одинокий вопль боли. Глаза открылись, слух обострился. В следующий миг взвыл горн Ордена. На лагерь кто-то напал. За вакханалией выстрелов, криков и воплей, шуршанием песка и клокотанием, наводящим ужас, теперь почти не слышалось ветра. Маркус внимал каждый звук с волнением в сердце. Что там происходило за стеной, чем все это закончится, он не знал. Но уверенность в правильном пророчестве будущего для Франко и его приспешников усиливалась с каждой минутой. Кара настигла не его, а их.