— А это — гогир! — продолжилась экскурсия представлением нового чучела. — Животное, что появилось благодаря мутации кабана. Кстати, раз уже начали говорить, все мутировавшие животные больше не пригодны в пищу. Их мясо — отрава для человека. Ну, вот тебе и еще одна проблема. И как тут мыслить позитивно?
— Бери пример с меня, женщина! — влез в разговор Вилли. — Я над ерундой не думаю и живу припеваючи!
— А вот и я!
Тихий вернулся уже без плаща, в простой рубахе и брюках. В одной руке он держал бутылки с алкоголем, а в другой нес корзинку, полную фруктов, лепешек и мяса.
— Тьфу ты! Нет, серьезно, ты городской склад ограбил, что ли?! — оценил запасы Следопыта Вилли.
— Все нажито честным трудом. Угощайтесь! Жара в камине хватает?
— Хватает! Садись с нами, чего все бегать по дому? — Капер потер руки и сел за стол. — Не боишься, что украдут добро-то твое?
— А чего бояться? — усмехнулся хозяин дома. — Я ведь Следопыт Восточных пустошей. Было пару раз, заходили ко мне, но, зайти — одно, и совсем другое — выйти. Мне бояться нечего. И Кодекс мне защита, и сам я не промах. Это ворам с их мыслями беспокоиться надо.
Вилли, удовлетворенный ответом, кивнул. Тем временем, Тихий открыл бутылки и расставил их перед гостями, после поднял свою и произнес:
— У меня на родине, когда выпивали, говорили «Будем»! Так вот, о чем это я? Будем знакомы! Будем здоровы! Будем полны сил и энергии, и да помогут нам первородные боги!
— Молча! — неожиданно закончили тост хором и он, и Мари, и Вилли.
Бутылки со звоном ударились друг о друга.
— М-м-м! — протянул Капер. — Это же эль Полевок с востока. Я всего один раз пил это чудо, где ты его раздобыл?
— Ерунда, — махнул рукой Тихий. — На прошлой неделе вел караван Торгового братства, вот они мне десяток бутылочек и оставили по старой дружбе.
— Так, вот откуда столько всего у тебя. С Торговым братством таскаешься. Вот и вся тайна, а я уже было думал…
— Никаких тайн я за собой не держу. Мое дело — дорогу знать, а нынче за это хорошо платят. Вот и весь секрет.
— Извиняюсь! — в разговор вмешался Адам. — Эль и правда очень хорош, вдобавок, я благодарен за столь теплый прием и защиту, но, не мог бы ты объяснить и мне, и всем остальным, что сегодня произошло во время Определения? Ты меня спас, подставился сам, но зачем? И, кто такие «меченые» на самом деле? Я понял, что это связано с какой-то великой Матерью, но до конца не разобрался в смысле всего этого. Если меченые — это кто-то по типу экстрасенсов или провидцев, то скажу сразу: я не обладаю никакими сверхспособностями. Тут какая-то ошибка.
Тихий и Вилли с каменными лицами посмотрели на него, потом переглянулись меж собой и в один момент зашлись в неистовом смехе.
— Чего они гогочут? — не понимая их реакции, спросил Адам у Мари.
— Смешной ты! — улыбаясь, то ли от его слов, то ли от заразительного смеха мужчин, ответила она.
— Экстрасексами! — вроде как не специально исковеркал слово Вилли и вновь зашелся диким смехом.
— Какой-то матерью! — вторил ему Тихий.
Их истерика продолжалось несколько минут. Адам даже устал думать, что именно сказал не так. Вроде ничего особенного, но реакция говорила об обратном. Первым пришел в себя Следопыт. Он неожиданно ударил по столу и принял серьезный вид.
— Конечно, я все объясню. Дай мне руку!
К нему протянулась ладонь. Легкий свист воздуха, мгновенное движение, и на ней появился глубокий порез, оставленный острым, как бритва, ножом.
— Ай! — воскликнул Адам от боли и попытался вырвать из хватки Следопыта руку, но тот не отпустил. С места вскочил Вилли, вытащил из ножен верный электронож, но сразу замер.
— Смотрите! — воскликнул Тихий, указывая на рану.
Все склонились над ладонью. Несмотря на глубокий порез, кровь из него почему-то не вытекала. Она скапливалась у края раны и замирала, будто сдерживаемая неведомой силой. Секунда, две. Показалось? Нет! Словно с помощью невидимого хирурга, рана начала медленно затягиваться. Не прошло и минуты, как она совсем исчезла, оставив на своем месте небольшое темное пятно.
Это зрелище обескуражило всех. Адам забыл про недавнюю боль, Вилли про нож в руке, отчего чуть было не воткнул лезвие себе в глаз, в попытке потереть его. Мари тоже не могла поверить в увиденное. Она выдернула руку Адама из хватки Тихого и начала разминать, растягивать место недавнего пореза, но кожа на ладони оставалась прежней, как до ранения. Только темный след, являлся напоминанием о порезе, хотя и он медленно сходил на нет.
— Мать моя — женщина! — усевшись за стол, пробормотал Вилли. — Так ты реально меченый! Вот так дела! А я-то шутки шутил все! Да, разные чудеса я видел, но такое… — пораженный Капер о чем-то задумался, потом толкнул кулаком Следопыта и спросил. — Слушай, как думаешь, а если в голову ему стрельнуть, тоже заживет все?