— Да, конечно, а чем?
— Это довольно интимная тема, но больше мне обратиться не к кому, к тому же, тебе я всецело доверяю. Разве что, ты сама не захочешь об этом говорить…
— Не тяни, Меченый, и без тебя голова пухнет от мыслей! Хочешь поговорить о своей деве?
— Ну, — Адам замялся. — Не только…
— Так говори, — она посмотрела на него и усмехнулась. — Я поняла! Ты думаешь, что нравишься мне и от этого считаешь, что эта тема мне может быть неприятна?
— Я так не думал, просто ты была так внимательна ко мне все время и я…
— Как мужчина ты мне неинтересен.
Мари похлопала Адама по плечу и, расплывшись в улыбке, добавила:
— Ты мне друг, приятель, если хочешь, но мужчины мне нравятся с большим уровнем тестостерона. Не обижайся только, ты симпатичен и не глуп, как человек ты хорош, но я ищу несколько другой типаж. Вон, например, как Цербер, — она кивнула в сторону идущего обратно Ветерана. Тот посмотрел на нее, она улыбнулась, он нахмурил брови и опустил глаза. — Так, о чем ты хотел поговорить? — недовольно поджав губы, спросила женщина.
Адам задумался. Хорошо было то, что с вопрос с симпатиями был решен. Друг ему нужен был куда больше, чем очередная любовная история. Он еще не мог разобраться с теми, что уже кружились вокруг него. Непреодолимая тяга к Соне и теплые чувства к Аннет — две несовместимости, треплющие его сердце и разум.
— Я не знаю, как начать. Мне кажется, что я запутался в чувствах.
— Что конкретно тебя смущает?
— Ну, я люблю свою жену и теперь знаю, что она жива. Я всецело горю желанием найти ее и вернуть нашу совместную жизнь, но, в то же время, я без ума от Сони.
— Она красива и молода… — задумчиво протянула Мари.
— Не в этом дело, есть в ней что-то особенное. Она меня завораживает. С ней я сам не свой.
— Знаешь, у любви много оттенков. Иногда они не отвечают нашим ожиданиям, но от этого любовь не перестает быть собой. Тебе нужно хорошенько разобраться: любишь ли ты Соню, все еще любишь ли свою жену? Когда найдешь точный ответ, то поговори с одной, а потом с другой. Как твой друг, я, конечно, этого не хочу, но возможно, у твоей жены давно кто-то есть, может, она уже не любит тебя. Не смотри на меня так. Это лишь одна ситуация из многих вероятных. Тебе сейчас думать о далеком будущем не нужно. Разыщи жену, разберись с чувствами к Соне, потом уже остальное. Кстати, а что, Соня призналась тебе в любви?
— Она зовет меня своим Вельге и говорит, что мы теперь с ней связаны.
— Это еще ничего не значит.
— В смысле?
Адам от неожиданности даже сбавил шаг.
— Для дев Альвильды любовь — запретный плод. Быть Вельге большая честь, конечно, но часто о любви в таких отношениях речь совсем не идет. У них много странностей в голове, знаешь ли. Например, они считают себя спасительницами человеческого рода, — Мари усмехнулась и прикусила нижнюю губу. — Но, не смотря на это, они — мечта каждого мужчины, не то, что я…
— Ты чего это, Мари?
— Ничего, — грустно ответила она и махнула рукой. — Просто, иногда так одиноко. Да, у меня есть Альфа, но порой так не хватает человеческого тепла рядом, жарких поцелуев, крепкого надежного плеча. А годы идут, Меченый, понимаешь? Мне уже не двадцать лет и мне бывает страшно, что я так и останусь одна, старая и никому не нужная.
— Не переживай, я, как твой друг, не позволю этому случится. Если вдруг уже и у Аннет своя жизни, и Соне я перестану быть нужным, тогда будем горевать вдвоем, сидя у твоего дома на краю реликтового леса.
— Дурак! — Мари толкнула Адама и улыбнулась. — Все нормально будет и у тебя, и у меня, — тихо закончила она. — Там что-то случилось…
Колонна заметно сбавила ход, а бронетранспортеры впереди и вовсе остановились.
— Ждать! — послышалась команда Цербера сзади.
Адам отошел на пару метров от строя и рассмотрел впереди какое-то старое укрепление. Оно было не из эпохи Изобилия, слишком уж грубая работа, но стояло оно здесь со времен, когда в городе еще кипела жизнь. Невысокие бетонные стены с металлическими вставками, десяток ржавых жестяных башен — какой-то опорный пункт или по типу того. У его распахнутых ворот стоял Маркус и пара его ближайших командиров. Они что-то решали. Спустя пару минут, от первого отряда отделился один Капер. Он побежал вдоль колонны, передавая приказ командующего от одного отряда к другому.
— Встаем на ночную стоянку, — тяжело дыша, выдал Стрелок. — Обозу приказано разгрузиться внутри укреплений, после чего использовать транспорт, как перекрытие бреши в западном секторе. Обоз выдвигается за отрядами три и четыре.