— После, Меченый, идите!
В лагере начался переполох. Все пришло в движение. Щелкали переключатели лазганов, гудели включенные выжигатели. Не прошло и пары минут, как стены лагеря ощетинились стволами орудий со всех сторон.
— Мне страшно, Адам, — впервые за долгое время назвала его по имени Мари.
— Не бойся, все будет хорошо. Нас здесь много и у нас есть оружие. Помнишь, как им пользоваться?
— Я не дура, я просто боюсь, — бойко ответила она ему. — Тихо, Альфа, сиди, не двигайся!
— Ждать! — пролетел над лагерем звучный приказ Маркуса.
Чего конкретно ждать грозный командующий не уточнил.
— Ждать! — повторился приказ.
— А я говорил, что камни жаждут боли, — послышался голос Лоика откуда-то сверху.
Адам поднял голову и увидел, что повар взобрался на грузовик и с его крыши наблюдал за происходящим.
— Проклятый город помнит! Он все помнит!
— Что ты видишь? — решил спросить его Адам.
— Смерть нашу вижу и тьму!
Холодящий душу звук пришел издалека. Лишь услышав его жуткое звучания, сердце забилось в бешеном ритме. Стрекот, невыносимый стрекот Изгоев. Он приближался, накатывался на лагерь волнами. Совсем скоро он зазвучал уже под самыми стенами, что еще хуже, теперь он звучал со всех сторон. Лагерь был окружен.
— Стрелять по моей команде! — едва пробиваясь сквозь шум, послышался грубый голос Маркуса. — Огонь! — прокричал он в следующий миг.
Огненная лавина зарядов и лент выжигателей устремилась со стен на врага. Клокотания, стрекот, шлепки разрываемой плоти, скрежет острых когтей по стенам — твари начали штурм. Секунды казались вечностью. В какой-то момент со стены донесся стон боли. Первый Изгой сумел взобраться и ранить бойца, но тут же упал, с пробитой головой. Вопль боли повторился, но уже с другой стороны. Изгои не обращали внимания на потери. Они лезли на стены по трупам своих соплеменников, не зная ни страха, ни сомнений. В них была лишь животная ярость, остудить которую могла лишь кровь.
Твари прорвались в лагерь, начался ближний бой. Адам выглянул за угол грузовика и чуть не столкнулся с Цербером. Он пятился и кричал, вжимая спусковой крючок лазгана со всей силы. Один Изгой, два, три, четвертый вывернулся, прыгнул и сумел сбить Ветерана с ног. При виде черного тела мутанта и его окровавленных когтей, Адам почувствовал, как первородный страх отнимает у него ноги. Он не думая вскинул лазган и выпустил заряд в Изгоя. Тот выгнулся и обмяк.
— Чего так долго?! — закричал Цербер, снова взявшись за лазган. — Их слишком много! Если можете, уходите!
— Куда уходить? — тихо спросил Адам, но тот ничего ему не ответил.
Ветеран поднялся на ноги и направился вглубь лагеря — герои не бегут, они погибают в огне сражений. В хаосе боя сверкнул зеленым глаз Следопыта. Адам поднялся во весь рост и закричал, размахивая рукой.
— Тихий, мы здесь!
Следопыт их заметил не сразу, но когда заметил, то махнул рукой, показывая, что нужно бежать за ним. Первой метнулась Мари, от нее не отставала Альфа. Адам рванул от грузовика последним. Он все еще не до конца воспринимал происходящее. Огни костров, свист снарядов лазганов, вопли боли и крики ярости, стоны раненых и дикий стрекот, хруст костей и звуки разрываемой плоти — он просто бежал, а все это оставалось где-то в стороне. Ему хотелось, чтобы оно его не касалось, он всем нутром не желал иметь ни доли отношения к этому ужасу. На лицо брызнула чья-то кровь. Он смахнул ее рукавом и случайно выстрелил. Черная тень увернулась от заряда и гневно застрекотала. От шума и бликов сознание затуманилось. Теперь Адам бежал, не осознавая того, он смотрел, но не видел, слушал, но не слышал. Он оказался в кошмаре, ставшим явью, без возможности проснуться и забыть его.
Глава 22: Выжившие
Глава 22: Выжившие
Люди рождаются, сражаются и умирают. Как сказала богиня Пустоты Калиго: «Люди видят то, что хотят видеть». Знала ли она, что видят люди перед ликом смерти? Далеко не всегда это были прекрасные картинки из жизни или священный белый свет. Иногда глаза видели то, чего видеть совсем не хотели. Например, черную безликую морду, острые когти и собственные внутренности, накрученные на мощные лапы. Вряд ли люди появлялись на свет, чтобы последним увидеть подобное. Не для такой смерти они рождались и сражались. Но так уж получилось, что на Земле и ад, и рай существовали единовременно. Рядом с благим наслаждением всегда находилась беспощадная боль.
Адам открыл глаза и вытер рукавом потный лоб. От длительного бега сердце все еще бешено стучало, а легкие продолжали жадно заглатывать холодный воздух. Рядом, упершись спиной в промерзшую стену дома, сидела Мари. Ее трясло, и даже Альфа, долгое время старающаяся подбодрить хозяйку облизыванием рук горячим языком, не могла унять ее дрожь. Эта ночь потрясла не только Мари. Адам тоже никогда не сможет забыть образы растерзанных Каперов, виды полчища демонов — Изгоев, не сможет забыть запах пепла, пота и крови, витающих в обжигающе холодном воздухе этой ночью. Ужас прошедших часов навсегда запечатлелся в их душах.