***
«Спустилась сила животворящая на Землю, что увядала в рабстве Великой Тьмы. И помогла ей сила. Зажгла она солнце на небе и разогнала вечный мрак. Родился День в то время — истинный сын Света, родилась Ночь тогда — верная дочь побежденной Тьмы. Назвали их именами время правления света и тьмы на Земле, назвали «вечером» и «утром» время их общей власти», — Марк Стефаний, «История Мироздания».
***
Когда Маркус впереди зажег тусклый фонарь, Адам уже практически потерял надежду. Звуки ударов когтей о бетон он слышал так же отчетливо, как удары собственного сердца. Они были рядом, эти адские твари — Изгои, неумолимые дети тьмы. Адам ни о чем не думал. Стремление к цели, к силуэту Маркуса и маленькому фонарю в его руке, поглотили с головой. Он спешил к ним так, как никогда ранее ни к чему не спешил.
Сзади что глухо свалилось. Адам машинально повернул голову на звук, но тут же пожалел. В темноте он ничего не разглядел, а вот уставшие ноги, потеряв из видимости цель, заплелись одна за другую. Адам с криком усталости и разочарования самим собой упал на бетон. Он быстро оперся на локти, встал на колени, хотел было подняться, но его ноги и таз кто-то придавил. Он рывком перевернулся на живот, выставив вперед готовые сопротивляться руки — жалкая попытка инстинкта самосохранения защититься.
Над ним нависал Изгой — безглазое, безносое, безротое существо. На удивление, он не пытался атаковать, он замер. Его голова или то, что осталось от прежней, человеческой головы, нависла прямо над лицом Адама. Если бы у этого существа были глаза, они смотрели бы в его глаза. Несмотря на их отсутствие, взгляд ощущался — неповторимое, щекочущее, волнительное чувство.
Где-то дальше по тоннелю слышались прыжки его друзей. Этот Изгой добрался первым, почему же он не атаковал? Возможно, у Изгоев было принято отдавать добычу старшему или, не дай бог, пленить жертву для кормления маленьких Изгойчиков свежим мясом. Ведь Вилли говорил, что они мясом и питаются. От этих мыслей Адаму стало не по себе, он вздрогнул. Существо отреагировало мгновенно. Оно встрепенулось, сбросив оцепенение, и замахнулось окровавленной лапой.
«Ну, все», — подумал Адам. — «Сейчас на его лапах будет и моя кровь»…
Глава 24: Слышащий
Глава 24: Слышащий
Этот звук не был похож ни на что. Когда у тебя перед глазами, на расстоянии меньшем, чем вытянутая рука, мясо, кости, мозги, будь они прокляты, разрезает острое лезвие клинка, ты запоминаешь этот звук навсегда, на всю оставшуюся жизнь. Адам не успел закрыть рот. Его чуть не стошнило от попавшей в горло смеси тех самых мозгов, крови и непонятной плотной слизи. Он еще не протер глаза, но уже понимал, что Изгой лежит на нем с перерубленной на две части головой. С одной стороны, вроде как событие положительное, а с другой, лучше бы когти Изгоя выпотрошили его живьем. Тогда бы он честно умер, а сейчас… Он век будет помнить и этот звук, и этот вкус.
За рюкзак сильно потянули. Адам, все еще пытаясь очистить залитые мозговым коктейлем глаза, кое-как поднялся.
— Беги к воротам! — гневно прокричал Маркус у самого уха.
Адам сморщился. Он отвернул голову от громкого звука и тут увидел свет фонаря. Он пошел к нему, не потому что Маркус требовал того. Он сам так хотел. Он шел к нему, к фонарю, к свету, и вот фонарь был рядом. Лишь коснувшись его, Адам по-настоящему вернулся. Темнота больше не давила на виски. Более того, он видел всю станцию, слабо освещенную редкими аварийными фонарями, такими же, как был этот, у него перед глазами.
— Черт подери, Меченый, ты хуже ребенка! — снова прокричал Маркус, сделав пару выстрелов из лазгана в темноту тоннеля. После он ловко для своего возраста, запрыгнул на стойку в начале платформы и с силой ударил по панели управления.
В стенах тоннеля что-то заскрипело. Адам напоследок всмотрелся во тьму, что едва не свела его с ума, и на миг успел почувствовать новый прилив страха. Он различил тройку Изгоев. Они быстро приближались, поглощая метры длинными прыжками. Он хорошо чувствовал, что эти медлить не станут, они сразу разберутся и с ним, и с Маркусом. Они уже заметили труп своего соплеменника и явно были настроены серьезно.