— Возможно. Но это не значит, что он не хотел изменить тебя позже, когда повзрослел. Ты не забывай, он ведь старше тебя. В вашем возрасте два года разницы имеют какое-то значение.
— Мы так говорим, будто ему пора на пенсию.
— Судя по твоим рассказам, Зорин мог уйти туда еще в классе восьмом.
Мы рассмеялись, и я вновь почувствовала себя намного легче. Обрадовалась, что рассказала всё Яне, стало даже легче.
— Не стесняйся его и не избегай, малыш, — с добрым смешком на губах, она продолжала перебирать мои кудряшки, наматывая их на палец, а после отпуская, смотря как они вновь приобретают форму привычной «пружинки». — Сама ведёшь себя так, будто в чём-то виновата. Ходи гордо, смотри на вещи своими глазами, а не глазами Виктора. Поговори с ним о чем-то другом, например о твоём переходе в его класс. Чем не тема? Но не избегай. Не хочу, чтобы моя сестра чувствовала себя виноватой в том, в чём она не виновата.
Сестра нежно поцеловала меня в щёку, потрепала по волосам и вернулась на своё рабочее место, я же ласково проводила её взглядом.
— Подожди меня немного, я только закончу с карточками и вместе пойдём домой. Купим шоколадного печенья или всё, что нашей душе угодно.
И у меня не было повода и желания отказывать ей.
Не знаю почему, но я вспоминаю один неприятный урок, который вёл наш школьный психолог. Наверняка у всех такое было: сейчас должна быть алгебра или русский язык, а вместо этого приходит психолог и устраивает свои тесты, где просит каждого ученика пройти его с максимальной честностью. Перед окончанием девятого класса нужно было провести с нами психологический тест на выявление тревожности из-за предстоящих экзаменов, но, видимо, администрация школы решила пойти вообще по-другому пути. Идиотскому, что ли? Провели они тест не на тревожность, а на несусветную чушь.
В тот раз урок был совмещён с другими классами, а именно с химико-биологическим и с математическим. Виктор, как и ожидалось, сел за первую парту, даже не взглянув на меня — это было не удивительно. Мы ещё не успели с ним поговорить по душам, потому я старалась держаться отстранённо, пока не наберусь достаточно смелости. Рядом с ним села незнакомая мне девушка, в тот момент я сразу поняла, что это его одноклассница. Лицо я не успела внимательно рассмотреть, но запомнила её волосы — они были красивыми и шелковистыми, словно медовыми волнами аккуратно ложись на хрупкие плечи. Они сидели друг к другу непозволительно близко, но я утешала себя, что эта парта просто слишком мала и пыталась проглотить свою так не вовремя вырвавшуюся из сердца ревность.
Алёна придирчиво осмотрела всех сверстников и остановилась на макушке Виктора.
— Блин, у той девки, что рядом с ним сидит, такие красивые волосы. Чем она их моет?
— У тебя тоже неплохие, — честно сказала я и непроизвольно дотронулась до своих чёрных кудрей, которые, кажется, никогда не станут длинными и прямыми.
— Ммм… — видимо, Зуброва просто не нашла, что ответить, так как я никогда не говорила комплименты по поводу её внешности. Искоса заметила, как она покраснела. Было ощущение, что кроме меня ей такого больше никто никогда не говорил, несмотря на её тяжкие жертвы во имя красоты.
Наш педагог-психолог воздержалась от тестов (действительно, кому они нужны), лишь провела небольшой опрос, в котором хотела раскрыть нас, посмотреть на нашу фантазию и немного расслабить. Вопрос, который она задала, был как раз на тему высоких чувств — что ещё может интересовать подростков, кроме любви? На самом деле много чего ещё, например экзамены, которые выбивают весь дух, но кто я такая, чтобы сидеть и умничать? Психолог ждала воодушевления, когда объявила тему беседы, но наш амёбный класс воспринял это никак, даже девочки. Только два каких-то парня из математического, будто вышедшие из рассказа Чехова «Толстый и Тонкий», сидящие за последней партой, заулюлюкали и наигранно захлопали глазками, томно вздыхая. Почему-то они мне сразу одновременно и понравились, и дико раздражали. Химико-биологический никак себя не показывал, так как в основном там были одни парни.
— Ну наконец-то хоть что-то интересное! — пропищала мне в ухо Зуброва.
— Надеюсь, она не будет спрашивать что-то личное.
— О твоём «личном» и так все знают, — отмахнулась от меня Алёна, не отрывая взгляда от нашего психолога. Я возмутилась:
— Благодаря кому?!
— Итак, ребята! — похлопала в ладоши полненькая женщина с наидобрейшей улыбкой, чтобы привлечь наше внимание к себе. Она не стала представляться, потому что думала, что её имя и фамилию мы и так запомнили, но… нет, не запомнили. — Сегодня должна была быть у вас литература, так ведь? Не волнуйтесь, мы от неё не далеко уйдем!