— Боже, а я так волновалась, прям колени задрожали, — прошептала я Алёне, а та сдержала смешок и притворилась, что закашляла.
— Как я уже сказала, мы поговорим о любви. О любви безответной. Я хочу услышать от вас, с чем бы вы её сравнили. Может быть, с каким-то предметом, с каким-то словом или действием…
— А как это связано с литературой? И какой в этом смысл? — вопрос задал парень из нашего класса — Федя Назаров, явно мечтавший обломать нам всё веселье.
Психолог как-то вся сконфузилась и неловко посмотрела на нашу Евдокию Николаевну — учительницу по литературе и русскому языку, что спокойно восседала за своим рабочим столом. Она педантично поправила очки на переносице и строго посмотрела на нашего Федю.
— А смысл в том, что вы должны были прочитать «Евгения Онегина» и рассмотреть письмо Татьяны, где её чувства подробно изложены. Вот я и посмотрю, с чем вы сравниваете любовь и как вы хорошо ознакомлены с литературой, которая вам задаётся на дом.
— Спасибо, — было видно, как психолог облегчённо вздохнула. Я начинала сомневаться в её компетентности. — Значит, тот, кто хочет высказаться — прошу!
Я автоматически перевела взгляд на Виктора. Он спокойно сидел и даже не думал поднимать руку и отвечать на вопрос. Мне казалось, что его лицо выражало крайнюю степень безразличности, как и у его соседки по парте. Он устало откинулся на спинку стула и вертел пальцами ручку, а девушка с красивыми волосами пододвинулась к нему ближе, вплотную прикасаясь своим плечом к его плечу.
Я почувствовала в своей душе тоску и отвернулась от них.
«Нечего мне туда смотреть, кажется, мне это противопоказано из-за нестабильного эмоционального состояния, так что не стоит испытывать судьбу и своё здоровье».
Мельком я увидела, как вверх метнулась чья-то рука — это была моя одноклассница Олька Смирнова.
— Да-да, пожалуйста! — мигом оживилась психолог, увидев желающего.
— Бунин в «Тёмных аллеях» описывал безответную любовь в виде светлячка, который приближался к огню слишком близко, опалял свои крылья, а затем умирал. И я с ним полностью согласна… как-то так.
— Хорошо! Очень хорошо! Кто-нибудь ещё? Ну же, ребята! Не бойтесь, может кому-то есть что сказать?
— Можно я? — послышался голос с третьего ряда. Поднялся незнакомый мне парень с химико-биологического, весь какой-то зашуганный. Нелепые квадратные очки делали и всё его лицо очень нелепым, а глаза казались просто огромными. — Я… Я думаю, безответная любовь ассоциируется у меня с… эм… с отчаянием… да, именно оно… Из-за этого возникают мысли… страшные мысли…
Парень сел обратно, чуть не плача. Женщина покачала головой: она выглядела так, будто бы отмечала про себя этого парня, чтобы не забыть — наверняка хотела с ним потом поговорить.
Кстати говоря, этого парня я редко видела, а если видела, то он всегда находился в крайней степени задумчивости, с серьезным лицом, со сгорбленной спиной и всегда в одиночестве. Парень этот, наверное, впервые руку поднял и слава богу. Есть шанс того, что теперь он будет под наблюдением.
Я все равно не особо понимала, зачем нам беседа именно на тему любви. И почему мы должны раскрывать такие щекотливые мысли перед всеми людьми? Это странно. Хотят сделать из нас активнее или что? Выявляют на неразделенную любовь и желание покинуть эту жизнь? Но это тоже глупо. Многие подростки «уходят» из-за экзаменов, они даже толком ни о чем другом не думают, даже если у них есть неразделенная любовь — экзамены станут последней каплей в чаше терпения. Уж лучше бы мы об этом поговорили.
— Они считают, что смогут найти камикадзе среди нас, — прошептала я Алёне на ухо. Та растерянно похлопала глазами.
— В смысле? Как ты это поняла? Нам же только что сказали, что это из-за литературы, ведь… Хотя, в этом есть смысл, — она задумчиво хмыкнула. — Как ты только пришла к этой мысли?
— Мне так только показалось, — ответила я, кивнув головой на психолога. — По её выражению лица, по её искреннему желанию добиться от нас хоть каких-то ответов, по тому, как она резко стала серьёзной, когда этот пацан заговорил. Если это так, то как же глупо собирать для таких бесед целую ораву. Они пытались создать прикрытие в виде «литературного сравнения» и остального, но ты только посмотри на неё. Я уже видела эту женщину, и она всегда была приветливой и спокойной, но сейчас она какая-то…
— Взвинченная?
— Да.
— А ты, оказывается, наблюдательная, — улыбнулась Зуброва.