— Чё вякнула?! — встрепенулся рыжий.
— Солопина, нам всё ясно, прекрати и вернись из девяностых, пока тут перестрелка не началась, — Евдокия Николаевна уже выглядела недовольной, что неудивительно, так как недовольной она выглядела всегда. — А вы, Михеев и Софронов, лучше бы «забивали стрелки» достойным соперникам, а не девочкам! Стыдоба!
— Как непедагогично! Это не «стрелка», это предложение пойти и обсудить сложившийся конфликт, — уточнил тот самый худощавый Артём учительским тоном.
— Да мне всё равно! А теперь ты, Лера… Твой ответ, мягко говоря, неожиданный и не очень правильный, но, допустим, защитанно.
— А по-моему очень хороший ответ, — психолог расплылась в такой слащавой улыбке, будто сейчас начнёт дёргать лапками, как весёлый тюлень в дельфинарии. В моей голове закралась мысль, что она просто боялась за моё эмоциональное состояние, ведь я чувствовала, как мои щёки покраснели, а руки дрожали от злости, и Алёна, которая посмеивалась после нашего «выступления», ничуть не радовала. — Так, может быть, ты скажешь нам, что для тебя безответная любовь?
— Давай, Солопина, выдай нам! — прокричал Федя Назаров, который никогда не допускал себе подобного отношения ко мне, но благодаря этим двоим придуркам, явно осмелел. Алёна достала из своего пенала ластик и кинула в его оборзевшую голову. Федя что-то пробурчал и отвернулся от нас.
Я вздохнула.
Потом обвела взглядом класс и остановилась на Викторе. Тот смотрел на меня нечитаемым взглядом и вдохновлял всем своим видом на исключительно пессимистичные мысли, потому я посмотрела в окно и почувствовала себя легче. Лучше уж представлять улыбку Виктора и заставлять надежду теплиться в моей душе. Потом посмотрела на этих двоих из математического класса. Артём смотрел выжидающе, прямо слишком выжидающе, чуть не дрожал от любопытства — актёр хренов, а Никита поднял палец вверх с самым серьёзным видом, мол: «Дерзай, мы в тебя верим». Ну, точно придурки, не иначе. Я ухмыльнулась, указательным пальцем ткнула на них, а потом провела большим по своему горлу. Никита двумя пальцами показал на свои глаза, а потом на меня, а Артём драматично схватился за сердце и тяжело задышал.
Мне не хотелось разводить драму, как тот парень из химико-биологического, мне не хотелось пытаться красиво говорить, не хотелось даже смотреть на Зорина, чтобы получить от него подсказку или в очередной раз зацепить свою надежду на нашу взаимную любовь, которая с каждым днём болела всё сильнее… Мне просто хотелось убить этих двоих на перемене — только и всего. Наверное, потому я сказала то, что пришло в голову:
— Вы видели когда-нибудь Венценосного голубя? — спросила я у психолога. Та только неловко улыбнулась.
— Нет, к сожалению не видела…
— Всё нормально, я тоже не видела. Для меня безответная любовь не связана с литературой — уж простите, Евдокия Николаевна. У меня для неё своё сравнение. С Венценосным голубем. И эту птицу, и эту безответную любовь я ни разу не видела в своей жизни. И, надеюсь, никогда не увижу.
Без разрешения я села на место. Алёна похлопала меня по плечу, сияя гордостью, а два придурка из математического бесшумно поаплодировали мне, тощий даже пытался присвиснуть, но не умел — лошара. Виктор лишь криво улыбнулся, кивнул то ли мне, то ли своим мыслям и отвернулся. До конца урока я ощущала воодушевление.
Как я и думала… В конце того «урока» психолог подошла к парню из химико-биологического. Они говорили недолго, но после этого он и женщина куда-то ушли. Я пожелала тому парню удачи, надеясь, что с ним всё будет хорошо.
Никита Михеев и Артём Софронов — уже известные всем придурки, как только прозвенел звонок, сразу смылись и бросили мне в спину:
— Ну ты и выдала с голубем, мелочь пузатая!
В их след я бросила лишь проклятия.
Но всё равно не могла не думать о них. Эти парни выглядели не так, как остальные из математического класса. Они не казались мне хорошими людьми, примером для подражания, но взгляд цепляли… Их харизма… Харизмы больше, чем в их одноклассниках. Скажем так, это было первое наше знакомство. Немного глуповатое, немного скомканное, но самое первое и очень значительное для меня.
В тот день, на перемене, я сидела и жаловалась на них Алёнке, та понимающе кивала и говорила, что ничего путного от них не стоит ждать, что мне в классе будет тяжело с ними и, кажется, я нажила себе двух неприятелей. Мы так бурно это обсуждали, что сейчас, когда я оглядываюсь в прошлое и вспоминаю этот день, тихо посмеиваюсь с тринадцатилетней себя.
Жизнь иногда сбивает тебя с намеченного пути и уводит в другую сторону, на которую ты не планировал заходить. Зачастую мы все расстраиваемся, корим себя за неправильный выбор, но иногда, за редким исключением, мы осознаем, что «ошибочно выбранная дорога» может оказаться для нас самой правильной.