— Она не глупа, даже если вы тысячу раз мне скажете о её оценках и о её возрасте, — снисходительно ответила Яна, держа спину прямо, будто бы переживая, что потеряет остаток самообладания. Да, у нас у обоих иногда тяжело с самоконтролем. — И мы уже приняли окончательное решение. Лера не подведёт ни себя, ни эту школу. Я беру ответственность за свои слова.
— Слишком большая ответственность для вас, не находите? — ухмыльнулся Александр Иванович. — Настолько большая, что может оказаться непосильной.
— Я вот что хочу сказать, — подала я голос, даже не заметив этого. Директор и классный руководитель, всё это время сохранявший глупое и бесполезное молчание, отстранённо посмотрели на меня, как на маленького зверька в контактном зоопарке. В приёмной было тихо, что ещё раз подтверждает мою мысль о подслушивании нашего разговора — Виктор бы не позволил себе в этот момент беседовать со своим отцом. Есть вещи куда интереснее: например моё унижение. — Я не знаю, чего хочу. Но знаю одно — у меня получается с литературой, в дальнейшем я смогу приобрести достаточное количество знаний по русскому языку, но это не то, что нужно моей семье… А мнение семьи всегда будет у меня на первом плане, потому что я должна быть им благодарна за то, что они меня вырастили. Однако, дело не только в благодарности… Понимаете… Я и сама хочу попробовать…
— Что попробовать? — спросил директор. — Остаться до одиннадцатого?
— И не только… Остальные два года я хочу провести в математическом классе. Я туда перевожусь.
Если бы мы были в мультике, то нижняя челюсть Александра Ивановича познакомилась бы с подвалом, а так как мы не в мультике, то он просто разинул рот, в котором обязательно должен свить своё гнездо рой шершней.
— То есть… Как в математический?.. Ты вообще думаешь, о чём говоришь?
— Да. Я думаю.
— Она думает, — подтвердила сестра.
— И я готовилась. Навряд ли я встану на один уровень с учениками из математического, но и лицом в грязь не ударю.
— Вы что, с Зубровой решили мне устроить день «неожиданных сюрпризов»? — сквозь зубы прошипел он.
— Нет, — я позволила себе улыбнуться, — просто мы обе выбрали путь, по которому хотим пойти. Имея на это полное право. Ничего обещать не сможем, но, знаете… Я думаю… Я думаю, что всё будет хорошо.
Я с волнением посмотрела на сестру, а та лишь улыбнулась мне и сжала под столом мою руку.
— Да, — вновь посмотрев на директора, я кивнула своим мыслям. — Всё будет хорошо.
Он ничего не смог нам сказать в тот день, лишь раздражённо отмахнулся, но со злостью вписал моё имя в бланк о переводе в другой класс. Сейчас я понимаю, что при любом раскладе он ничего бы не смог сказать. Он бы не смог сказать то, что говорил Алёне. Всё потому, что у меня была сестра. Сестра, которая держала мою руку и была на моей стороне.
Выйдя из кабинета, Яна учтиво попрощалась с отцом Виктора — потому что недовольное лицо директора слишком приободрило её, отчего Сергей Сергеевич ласково заулыбался и горячо пожал её руку. Мне оставалось кивнуть Виктору. Тот даже не смотрел на меня, но бледность юношеского лица говорила всё за него.
«Либо он расстроился, что я не справлюсь с учебной нагрузкой в его классе, либо он не хочет, чтобы я донимала его ещё и там… Навряд ли, конечно, но может…»
Я поспешно выкинула эти мысли из своей головы.
В коридоре, на том же месте, продолжали стоять Никита и Артём. Они что-то бурно обсуждали, не обращая ни на кого внимания. Отпустив прошлую обиду далеко в полёт, я мысленно держала за них кулаки.
«Вы, конечно, ещё те придурки, но… Удачи вам. Большой и искренней от меня удачи».
Глава 6. Люди, которые начинают твой путь
После всей этой ситуации я продолжаю наблюдать за Виктором. Наблюдать за ясностью и задумчивостью голубых глаз, мечтать почувствовать его дыхание на своих губах и мечтать, чтобы он смотрел на меня с таким же наваждением, что и я на него. И он смотрит. Так странно и так отчужденно, мне приходится отводить взгляд.
Наверное, меня нельзя назвать сильным человеком, раз я не могу выдержать осуждающий взор от того, кого люблю, но и ругать себя за это я не в силах. Пересилить себя я не могла — что-то не давало мне взять и отступиться, какая-то надежда на привычный всеми хэппи-энд топила меня с каждым днём вот уже многие года. Мне хочется быть с ним рядом, стать той, с кем он по-настоящему сможет вздохнуть спокойно и не носить эту маску давно повзрослевшего человека, от которого ждут немыслимое будущее. Но потом, стоит мне увидеть Виктора в поле зрения, как я тут же стараюсь спрятаться или виновато опустить голову.