— Скорее одарена. — хмыкнула. — Ну ничего. Всё равно он когда-нибудь рассмотрит во мне девушку!
Алёна с широкой улыбкой подняла в верх свою булку:
— Сама идея завоевать Виктора полное дерьмо, но, подруга, за тебя и твою возможную взаимную любовь!
Я рассмеялась и кинула в нее кусочком колбасы от мини-пиццы, отчего она беззлобно фыркнула. На душе становилось всё хуже и хуже.
— Мне нужно отлучиться ненадолго, жди меня в классе, хорошо?
— Само собой.
Алёна хороший друг. Она открывает мне глаза на правду, от которой мне так хотелось бежать, но и не давала почувствовать себя куском ненужности. Однако…
Я вышла из столовой. Из самой школы тоже. Что-то давило на меня, в голове появлялись ненужные мысли, чувство сомнения, от которых хотелось бежать.
Как выяснилось потом — от самой себя не убежишь. Рано или поздно придется разобраться с этим.
На заднем дворе школы цветёт яблоня. Самый опрометчивый поступок, который могли бы совершить ученики, так это начать игру в теннис, стараясь как можно выше запустить в полёт воланчик. Я села на небольшой выступ и стала наблюдать, как ребятишки с озорством играли, весело смеясь и иногда выкрикивая грубые словечки, даже не обратив внимание, что неподалёку, буквально в нескольких шагах, сидит Владислав Петрович, наш школьный врач. Он сидел на корточках и не обращал внимания на свой белый халат, конец которого запачкался в земной пыли, покуривая сигарету, каким-то пустым взглядом наблюдая в даль. На пару секунд Владислав Петрович показался мне разбитым, будто бы он от чего-то выдохся и мне показалось это неправильным. Я знаю его другим, когда раз за разом оказывалась в медпункте: рассерженным, саркастичным, насмешливым, но никогда не поникшим. Я выкрикнула то, что могло бы хотя б привести его в хоть какую-то эмоцию.
— Дедушка, очень плохо вредить своему здоровью сигаретами.
Врач возмущенно посмотрел на меня и выкрикнул ответ:
— Ах ты ж засранка, мне всего 35!
В его глазах вновь загорелся огонек, а лицо не выглядело бледным, даже наоборот раздражённо покраснело. Я удовлетворённо хмыкнула. Даже как-то на душе стало легче.
— Ну во-от, поигра-али, — услышали мы оба огорчённый детский голос. Обратив свой взгляд в сторону голоса, я и врач увидели тех самых играющих ребятишек, которые разочарованно смотрели на верхушку дерева.
— Саша, это ты виноват, у тебя не руки, а грабли, что ты вообще творишь?!
— Я творю?! Это с твоей подачи!
Мальчики стали возмущаться, а рядом стоящие девочки продолжали обеспокоенно поглядывать на дерево. Подняв свой взгляд, я увидела на почти самой верхней ветке воланчик. Ухмыльнувшись самой себе, я подбежала к ребятам.
— Что, совсем туго всё? — дети обратили на меня своё внимание, названный Саша стоял пристыженный и одновременно оскорблённый, что его обвинили во всех грехах.
— Тётя, вы не видели, как они кидали!
От своего «позывного» я возмутилась
— Какая я тётя?!
— Хах, так тебе и надо, — врач отсалютировал мне с ухмылкой чуть ли не до самых ушей, а я лишь фыркнула, почувствовав покраснение щёк.
— Ладно, неважно чья вина, воланчик то всё равно достать надо.
— Он слишком далеко, — немного проныл ребёнок. — Дяденька, а вы не поможете нам?
Владислав Петрович указал на свой белый халат, как бы намекая, что испачкать его — себе дороже. Но я была уверена, что он просто ленивый засранец.
— Ладно вам, я могу полезть, тут не так уж и высоко. Наверное…
— Ну уж нет, Солопина, я не хочу вновь лечить твои кости, стой смирно и вообще не двигайся!
Я лишь фыркнула на это заявление и подошла к дереву. Девочки восхищённо и испуганно смотрели на меня, а мальчишки как-то скептически и с недоверием.
— Тётенька, но вы старая, у вас получится?
— Когда я слезу обратно, обязательно надеру тебе уши, — проворчала я и подпрыгнула, ухватившись за первую ветку. Кора дерева была не такой уж шершавой, руки не колола, да и ветки спокойно удерживали мой вес. В принципе, всё было хорошо, за исключением того, что Владислав Петрович явно разозлился.
— Солопина Валерия, ваши уши тоже будут в плачевном состоянии. А ну быстро спускайся!
— Дедуля, вам перенапрягаться нельзя, голосовые связки сорвёте! — прокричала я и рассмеялась. Дети сами расхихикались, да только увидев свирепый взгляд врача, мигом успокоились.
— Придёшь ко мне с поломанной ногой или рукой — дверь в медпункт не открою, так и знай!