Встречал меня сам хозяин поместья. Когда я вылез из машины, то практически сразу попал почти в объятья высокого, подтянутого мужчины лет сорока-сорока пяти на вид, который улыбался во все свои тридцать два ослепительных дорогих зуба.
— Деймос, наконец-то, я с тобой познакомился, — он тряс мою руку с небывалым энтузиазмом. — Мы с Аресом практически выросли вместе, м-да. О, я ведь не представился, Джеймс Моран.
— Я понял, — вяло ответил я, пытаясь потихоньку выдернуть руку, которую Джеймс продолжал трясти.
— Надеюсь, полет прошел нормально? Но, Боги, о чем я говорю, конечно нормально. Ваш «Фалькон», который Арес заказал четыре года назад, предмет грез и светлой зависти многих достойных мужчин и женщин. Только вот, я так понял, что вы приземлились в аэропорту Креганса? Наверняка у вас новый пилот, который еще не знает, что у меня буквально за домом расположен небольшой аэродром, и подписан договор с властями и с диспетчерской службой о выделении коридоров для меня и моих гостей.
Те взгляды, которыми на меня посмотрели в этот момент Гвэйн и Залман не обещали мне совершенно ничего хорошего в недалеком будущем. Более того, теперь стало понятно, почему Милтон не купил мне билеты, зачем тратиться, если есть самолет, который сможет увезти меня бесплатно, для СБ бесплатно, разумеется.
Мне стало так не по себе от такой встречи и взглядов дядюшки и наставника, что я попытался смыться от них, сославшись на плохое самочувствие и попросив Морана показать мне мою комнату. Надо завещание все-таки прочитать, чтобы больше в подобные ситуации не попадать.
Следом за нами подкатила очередная дорогущая тачка, из которой, сияя как новогодняя елка, бриллиантами разных размеров, надетых на разные части тела, легко выпорхнула изящная блондинка возраста слегка за тридцать. Моран извинился, откланялся, сообщив, что принято всех приглашенных гостей встречать лично и указал нам направление, куда стоит двигаться, чтобы очутиться в своих апартаментах. Чемоданы забрал появившийся буквально из ниоткуда парень в форменной одежде, водрузил их на небольшую тележку и, поклонившись, сообщил, что мы можем следовать за ним.
Как оказалось, кованные ворота, на подъезде к которым встречал нас хозяин поместья как таковым входом не были. Необходимо было преодолеть еще метров тридцать до очередных ворот, чтобы оказаться на дороге, непосредственно ведущей к дому.
Особняк Морана поражал своим великолепием и вычурностью. Дорога между воротами вилась в потрясающем, очень ухоженном саду с декоративными растениями; путь от вторых ворот до входа в дом был отмечен красной ковровой дорожкой, по бокам которой толпилась огромная прорва журналистов. К тому моменту, когда я с Гвэйном вступили на эту красную дорожку, к нам присоединился Залман, успевший куда-то отогнать машину и шедший сейчас чуть сзади. На меня журналисты не обратили никакого внимания. Один из папарацци ради приличия щелкнул нашу троицу, когда мы тихо шли к дому. Судя по внешнему виду паренька, который не пожалел кадра ради какого-то неизвестного и не слишком представительного пацана с волком, он не был успешен и работал не в очень дорогой газетенке. Парень еще не знает, что сорвет куш уже на следующий день, когда все узнают, как все-таки выглядит наследник Неймана. Эдуард не стал выполнять свою угрозу, и интрига моего внешнего вида пока сохранялась.
Папарацци все высматривали кого-то, не обращая на меня никакого внимания, что меня полностью устраивало. Гвэйн шествовал рядом высоко задрав голову, всем своим видом показывая значимость момента. Неожиданно толпа загудела и дорожку залило светом от вспышек фотокамер. Я обернулся и увидел ту самую женщину, которая прибыла следом за мной. Она улыбалась, махала в знак приветствия рукой и посылала журналистам воздушные поцелуи. Я отвернулся и вслед за сопровождающим вошел в дом. На первом этаже мы никого не встретили. Холл был светлым из-за многочисленных светильников в виде свеч. Мебели было немного. По обеим сторонам виднелись массивные лестницы, ведущие вверх. Мы подошли к правой лестнице и начали подниматься, как оказалось, на третий этаж. Из рассказа парня, которого звали Эшли, удалось выяснить, что первый этаж выделен для прислуги, второй для хозяев, третий непосредственно для гостей. Периодически двери на лестницы открывались, и по левой пробегали слуги, одетые в такую же униформу, что и Эшли. Кобольдов Моран не имел. Так исторически сложилось, что в качестве прислуги в этом доме всегда выступали люди. Ну и, как правило, кобольды служили все же магам, к которым ни Моран, ни члены его семьи не относились. Ходят слухи, что магов хозяин этого гостеприимного особняка особо не жалует, именно поэтому влиятельные господа магических домов традиционно не бывают приглашены на этот прием. Но из каждого правила бывают исключения, и если маг, например, Нейман, то игнорировать его — себе дороже выйдет, точнее дороже выйдет акциям, которые обидевшийся господин может слегка обрушить.