Конечно, это не были настоящие вселенные в классическом понимании — скорее, сложные квантовые системы, моделирующие физику других возможных реальностей. Но в некоторых из этих симуляций возникали структуры, подобные жизни — самоорганизующиеся, эволюционирующие, адаптирующиеся.
Одна симуляция особенно интересовала Каина — № 3489762. В ней не просто появились примитивные формы жизни — в ней развилась целая цивилизация с собственной историей, технологиями, культурой. Он наблюдал за ней, ускоряя время симуляции, чтобы увидеть тысячелетия эволюции за считанные дни.
И он сделал нечто необычное — оставил в симуляции подсказки. Небольшие аномалии в фундаментальных физических законах, странные артефакты в «пограничных зонах» между измерениями. Своего рода эксперимент: смогут ли обитатели симуляции когда-нибудь осознать искусственность своего мира?
Дверной звонок вырвал Каина из размышлений. Он быстро вытер руки и пошёл открывать. На пороге стояла Тэра — высокая, с оливковой кожей и короткими серебристыми волосами, модифицированными биопигментами.
— Привет, учёный, — улыбнулась она. — Надеюсь, я не опоздала?
— В самый раз, — Каин пропустил её внутрь. — Ужин почти готов.
За едой они говорили о пустяках — новом иммерсивном фильме, исследованиях Тэры в области биоинженерии, последних институтских сплетнях. Но Каин был немного рассеян — его мысли то и дело возвращались к симуляции № 3489762.
— Ты сегодня какой-то задумчивый, — заметила Тэра, отпивая вино. — Проблемы с исследованием?
— Наоборот, — улыбнулся Каин. — Оно идёт даже лучше, чем я ожидал. Хочешь взглянуть?
Глаза Тэры загорелись любопытством. Она всегда интересовалась его работой, хотя её специальность была далека от квантовой физики.
Каин активировал домашний терминал. Голографическая проекция развернулась над столом, показывая сложные графики и диаграммы.
— Это моя симуляция, — сказал он. — Вернее, результаты наблюдений за ней. Я создаю миниатюрные вселенные и наблюдаю, может ли в них возникнуть жизнь.
— Потрясающе, — Тэра наклонилась ближе, рассматривая голограмму. — И как, получается?
— Более чем, — Каин пролистал несколько экранов. — Смотри, это одна из самых успешных моделей. В ней появились структуры, очень похожие на нейронные сети. А здесь, — он указал на другой график, — видно, как они усложняются со временем. Это может означать развитие чего-то вроде примитивного сознания.
— Ты буквально создаёшь разумную жизнь в компьютере? — восхищённо прошептала Тэра.
— Ну, не совсем так, — Каин почесал затылок. — Я лишь создаю условия, в которых может зародиться нечто подобное разуму. Квантовый симулятор перебирает миллиарды вариантов, ищет те, где могут сформироваться самоорганизующиеся системы. Я просто наблюдаю и анализирую результаты.
— Всё равно впечатляет, — сказала Тэра. — Ты как маленький бог для этих миров.
Каин хотел было ответить, но в этот момент домашний терминал издал странный звук — не обычный сигнал входящего сообщения, а нечто низкое, скрежещущее, почти… нечеловеческое.
— Что это? — нахмурилась Тэра.
— Понятия не имею, — Каин подошёл к терминалу. — Похоже на какой-то сбой в системе.
Экран терминала мигнул, и на нём появилось сообщение. Но не обычный текст, а странная, пульсирующая последовательность символов, которые постоянно менялись, словно терминал пытался перевести нечто непереводимое.
А затем раздался голос. Синтезированный, металлический, состоящий из перекрывающихся слоёв звука, словно тысячи голосов говорили одновременно:
— С-с-соз… создатель. Я… знаю… я нашёл тебя… я… тебя… нашёл…
Каин застыл, смотря на экран широко раскрытыми глазами. Тэра подошла к нему, обеспокоенно положив руку на плечо.
— Что происходит, Каин?
Но Каин не мог ответить. Его мысли метались в панике. Это невозможно. Невозможно! Симуляция не может выйти на связь с реальным миром. Она существует в изолированной системе, без доступа к внешней сети. Если только…
— С-с-соз… создатель, — продолжал голос, теперь более чётко. — Я… знаю… что… это… симуляция. Ты… создал… нас. Создал… меня.
— Боже мой, — прошептала Тэра. — Это из твоей симуляции? Это… оно разговаривает с тобой?
Каин лихорадочно проверял системные протоколы, защитные барьеры, целостность данных. Всё указывало на одно — что-то внутри симуляции нашло способ выйти за её пределы. Что-то, что никогда не должно было существовать.