— Я знаю, сколько человек отказалось от установки нейросети, — ухмысльнувшись сказал я.
— Как? — лицо Мремы вытянулось от изумления.
— Очень просто!. Увидел номер очереди Боруны, а она последняя в списке.
— Почему ты так решил?
— Потому что номера давали по мере отправки анкет.
— Уверен? — недоверчиво спросила Мрема. — Может, в алфавитном порядке.
— Я был одним из первых, кто сдал свой планшет Муэнье, и мой номер — восемь, а Боруна стала последней и её номер… — я сделал драматическую паузу — сто семьдесят восьмой. Изначально в группе было двести человек, не считая восьмерых детей, но сюда пришло на шесть меньше. Следовательно, имеется шестнадцать отказников.
— Вон они, — указал подбородком Мапенци. — Стоят возле Нефи́мы Мостана́ и Тана́фы Салума́.
— Её зовут Тана́фа Салума́? — переспросил я, рассматривая двадцатилетнюю красотку.
— Она тебе понравилась? — прищурился собеседник. — Забудь! Все они останутся тут на два года, а за это время многое изменится.
— Ты уверен? — задумчиво переспросила Мрема.
— Ты о чём?
— Да так… Потом скажу… Дня через четыре… — с таинственным видом ответила женщина.
Глава 5
Четыре дня прошли довольно быстро, учитывая, что переселенцы только и делали, что обсуждали полученную информацию, смотрели фильмы на планшетах, баловались с планшетами и играли в настольные игры. Некоторые же не желали проводить время в праздности и почти не отходили от спортивных тренажёров.
Утренняя побудка и последующий завтрак прошли в некотором напряжении. Да, мы последний раз видим тех, с кем пробыли более двадцати дней в этом закрытом помещении.
Вскоре появилась Муэнья, и все разговоры как по команде стихли.
— Сегодня вас ждёт насыщенный день, ведь мы приступаем к подготовке к установке нейросетей. Кроме того, мы прощаемся с теми, к кому успели привыкнуть. Не стоит устраивать церемонию прощания и нагнетать обстановку. Просто возьмите свои вещи и выходите через эту дверь. Не забудьте надеть защитные очки. Всего доброго!
В основном выходили женщины, но было и трое мужчин. Как мне сказали, они члены какого-то культа, и отказ от установки нейросети обусловлен религиозными догмами, суть которых никому не интересна.
Проводив взглядом Тана́фу Салума́, я тихо вздохнул и опустил глаза.
— Одиннадцать… Двенадцать… — еле слышно считала Мрема. — Четырнадцать… Пятнадцать. Кто-то решил остаться.
— Пятнадцать? — удивился я. — Может, ты ошиблась?
— Я не Боруна, чтобы ошибаться в простых вещах! — вскинулась женщина. — Если сказала пятнадцать, то так оно и есть.
— Действительно! — поддакнул Мапенци. — Я тоже насчитал пятнадцать. Интересно, кто же остался?
— Ослеп?! — со злорадством ответила женщина. — Осталась Нефима.
— Нефима Мостана? Как?! Ведь она же всю эту кашу заварила!
— Готов услышать ответ? — с неким превосходством и злорадством в голосе ответила Мрема. — Я почти с самого начала стала подозревать истинную подоплёку разыгранной комедии, а теперь вижу, что не ошиблась.
— Не томи!
— А ты что скажешь, Фанух? — не спешила открывать все карты женщина. — Ты догадаешься или нет?
— Нет, — покачал я головой. — Никаких мыслей у меня нет.
— Эх, мужчины!.. Вы всегда тугодумы. Ладно, слушайте… — Мрема сделала паузу. — Нет, всё-таки я вас помучаю. Вот скажи, Мапенци, сколько Нефиме лет?
— Лет тридцать или тридцать пять. Обычно у женщин сложно определить возраст из-за косметики, а у Нефимы еще и внешность…
— Да, скорее всего столько и будет. А теперь ответь ты, Фанух, каков средний возраст большинства отказниц?
— Лет двадцать или двадцать пять, — продолжая недоумевать, ответил я.
— Тоже правильно. Таким образом, — насмешливо продолжила Мрема, — нашу группу, в которой взрослых незамужних мужчин и женщин было примерно одинаковое количество, покинуло десять девушек и женщин. Заметьте, что все, кроме троих, младше Нефимы. Теперь дошло?
— Ты хочешь сказать, что эта рыжая убрала из группы молодых конкуренток? — мои глаза расширились.
— Молодец! — хлопнула в ладоши Мрема, чем привлекла внимание людей поблизости. — Именно это я и хочу сказать. Всё было сделано специально. Вот только я не понимаю, почему Муэнья её оставила? Возможно, подробности узнаем позже и…
И в этот момент мой планшет пискнул. Я открыл сообщение под пристальным взглядом собеседников.
— Через час, — тяжело выдохнул, и почувствовал, как вспотели ладони.
— Зато не будешь долго волноваться как мы, — улыбнулась Мрема. — Счастливчик!
Раздались сигналы из планшетов.
— Моя очередь завтра, — с облегчением произнёс Мапенци.