— Понял, — кивнул я. — Не дурак.
— А раз понял, то пойдём, покажу тебе процедурный кабинет. Будешь приходить туда три раза в день. Это говорю на тот случай, если я буду занят чем-то важным.
Время, отведённое для наблюдений, пролетело быстро. Нейросеть заработала на второй день, и последующие часы я был занят ознакомлением функционала и поиском ответов в местной сети. Заодно и своего нового приятеля умучил расспросами до такой степени, что он лишний раз старался со мной не встречаться.
Впрочем, это знакомство оказалось для меня полезным. Мы договорились и далее обмениваться сообщениями, ведь польза от сотрудничества ожидалась обоюдная. К сожалению, я так и не понял, гей ли Похда или нет. Впрочем, раз будущая жизнь будет происходить не здесь, то с кем и чем он занимается ночью, меня волновать вообще не должно.
Возращение в группу не получилось сделать незаметным. Увидев меня, Мрема почему-то так сильно обрадовалась, что привлекла внимание большинства переселенцев. Некоторые меня обступили и начали интересоваться, где это я пропадал столько дней. Пришлось наскоро сочинять историю, что поранился и провалялся в лазарете. Вроде как поверили.
— А нашему Мапенци повезло, так повезло! — вывалила на меня новость женщина. — Ему поставили крутейшую деку!
— Даже так? — искренне удивился я. — И какую?
— Он не говорит.
— Тогда откуда стало известно об этом.
— Кто-то из тех, с кем он ходил на обследование, услышал и пересказал другим.
— Может, врут, — сделал я лицо простака.
— Он умный, так что слух точный. Всем умным, как говорят, устанавливают такие же крутые деки.
Я лишь внутренне усмехнулся на такое заявление, а вслух сказал:
— Можно лишь порадоваться за него.
— Кстати, Нефима Мостана похвасталась, что ей дали улучшенную, на три слота.
— Не удивлён. Провести за несколько часов такую сложную операцию по агитации отказников может лишь умный человек. Хотя интеллект тут может и не причём, достаточно иметь богатый жизненный опыт.
— Вот-вот! — заулыбалась Мрема. — А те дурочки малолетние повелись.
— Тебе-то уже поставили?
— Завтра, — неожиданно посерьёзнела женщина. — Теперь, раз со всеми ничего плохого не случилось, я неприятностей опасаюсь меньше. Кстати, что тебе установили?
— Что тут могут поставить? , — улыбнулся я и сразу решил отвлечь собеседницу от ненужных расспросов. — А где Мапенци?
— Вот он, — жест рукой. — Лежит на своей кровати и делает вид, что спит. Он неожиданно таким нелюдимым стал, что даже оторопь берёт.
Я подошёл к своей кровати и с удовольствием улёгся на неё. Возможно, лавина событий и новых ощущений, — я теперь мог ходить днём без защитных очков, — дали себя знать, так как уснул и проснулся лишь вечером, когда привезли ужин.
— Вставай, соня! — Мапенци неожиданно оказался настолько заботливым, что принёс поднос с моей едой.
— Благодарю!
Странно, но эта еда мне показалась вкуснее. Неужели, её делают из улучшенных наполнителей, чтобы сразу не шокировать переселенцев абсолютно безвкусной пищей?
— Говорят, ты приболел? — участливо спросил Мапенци.
— Да, поранился.
— Так медкапсула должна исцелить за час.
— Да? — я лихорадочно стал придумывать отмазку. — Не знаю. Доктор сказал, что лаборанту надо и руками поработать, чтобы приобрести нужный опыт. А то, вдруг, придётся оказаться там, где нет электричества.
— А… Ну, да… Заставил его поработать в полевых условиях, так сказать, — собеседник принял мою выдумку. — Странно. Я думал, что тебе предложат что-то особое, а не обычную деку.
— Не совсем обычную, — напустил я туману. — Но хотелось бы, конечно, крутейшую.
— Всегда хочется чего-то большего, — философски заметил Мапенци и замолчал.
Я ожидал, что он расскажет о случившимся с собой, но мужчина замкнулся. Ну, и ладно. Захочет, — поведает свою историю, а нет, так и не ладно.
— Через пять дней мы, скорее всего, уйдём отсюда, — поделилась новостью подошедшая Мрема. — Одна из женщин замучила Муэнью расспросами, и та сдалась. Конечно, есть вероятность, что эта дата будет перенесена, если с кем-то случится неприятность как с Фанухом, но…
— Но будем надеяться на лучшее, — закончил Мапенци. — Всем до жути надоело находиться в четырёх стенах да ещё в таком многолюдном сообществе.
— Говорят, наша будущая работа не сахар, — женщина продолжала поражать своей осведомлённостью. — Почти всех направят на строительные работы, которые продлятся почти год. И только потом нас начнут распределять в соответствии со специализациями. Только некоторые останутся воспитывать детей, для которых организуют подобие детского сада.