— И как поступим, если появятся разбойники? — подёрнул плечами Пенжуаль.
— Проблема не в том, как поступим, — начала отвечать Лимара, — а как мы поймём, что перед нами именно они, а не неизвестные охотники.
— Подписка на пользование услугами связи подразумевает доступ к системе опознания «свой-чужой». Правда, сработает она лишь в том случае, если пираты прибыли с другой планеты и их нейросети не зарегистрированы на Сайяри. Если же местные захотят порезвиться, то даже не знаю, что и делать будем, — задумался я. — Можно по базе данных поиск сделать, ведь все охотники-исследователи известны, но при неожиданной встрече это затруднительно.
— Думаю, — сказала Лимара, — что пиратам люди не нужны. Они их просто пристрелят издалека.
— Ха! — улыбнулся я. — Это ты нас так решила утешить? Да, мне с Пенжуалем у пиратов делать нечего, в отличие от тебя.
— Пф!.. — реакция девушки оказалась вполне ожидаемой. — Я им просто так не дамся и буду отстреливаться до последнего патрона. Кстати, в одно фильме видала, что всякие там воины и диверсанты, прикрепляли к оружию один патрон, чтобы в случае возможного попадания в плен избежать его довольно простым способом.
— Я не готов себя убивать, — Пенжуаль даже побледнел, пока нас слушал. — Да и оружия у меня не будет.
— В случае нападения люди могут защищаться всеми доступными способами. Даже в зелёной можно, если наблюдается явный акт агрессии со стороны вооружённого отряда, с которым не справится местная охрана.
— И кто будет определять «явный акт агрессии»?
— Тот, кто защищается. Если он останется жив, то начнётся расследование, и деятельность каждого поселенца будут рассматривать через увеличительное стекло. Сам понимаешь, что решившиеся взять оружие в зоне ответственности правительства, — это подозрительные люди. Ведь в следующий раз они могут попытаться отстоять свои права не перед разбойником, а перед властью имущими.
Пенжуаль открыл рот, переводя взгляд с Лимары на меня и обратно:
— Или я чего-то не понимаю, или вам установили модули на интеллект.
— Ты не понимаешь, — улыбнулся я. — Просто в наших странах о таком предпочитали не говорить.
— Тогда давайте и здесь не будем.
— Хорошо! — переглянулся я с Лимарой, и она кивнула.
Посидели, поели и вернулись в город, попутно занеся раков в магазин.
— Что у вас случилось? — встретила вопросом Боруна. — Приходил охранник и спрашивал, не замечал ли кто, как вы ходите открыто с оружием по городу. Да и просто вами интересовался.
Мы переглянулись.
— Это Мостана пыль в глаза пускает видимостью работы по обеспечению порядка. Ведь всем же должно быть понятно, что именно человек с оружием является главным возмутителем спокойствия, — безрадостно ответил я. — Ничего, перебесится и пройдёт. Нужно только время.
— Ну, вы там поосторожнее, — напутствовала женщина, переложив раков в почти опустевший поддон. — Она злопамятная.
— Ничего, скоро прибудет новая группа, и забот у всех прибавится, — чуть улыбнулась Лимара. — О нас и позабудут.
— Как знать… Как знать… — покачала головой Боруна, и это ещё больше нас расстроило.
Новый день — новые проблемы. Муэнья так и не смогла согласовать передачу нам гравиплатформы на целый лан, но сказала, что мы можем взять её после работы в пятый день и вернуть на следующий день после выходных. Итого трое суток.
— Лучше, чем ничего, — резюмировала Лимара. — Трое суток вполне достаточно. Два дня туда, один обратно. Если ничего подходящего не найдём, но нет смысла тащиться куда-то дальше. Это не охота получится, а поездка на край света.
— А я бы не прочь увидеть океан.
— Я бы тоже, но не такой ценой. Жаль, что мы свои выходные потратим, и по возращению придётся сразу на тяжёлую работу отправляться.
— Не такая уж она и… — и я осёкся под пристальным взглядом девушки.
— Кстати о работе. Ладно, со мной многое понятно, — эксперимент, научная статья, повышения индекса цитируемости в научных журналах. Правда, непонятно, почему именно я. А вот ты? Зачем вообще понадобилось ставить тебе дорогую деку, если воспользоваться её преимуществами владетель вряд ли сможет в ближайшие годы?
— Тоже периодически задаюсь этим вопросом. И, знаешь, всё больше прихожу к однажды то ли услышанному, то ли подслушанному мнению, что для них, устроителей колонизации Сайяри, происходящее — аналог компьютерных игр. Из книг я помню, что лет сто или сто пятьдесят назад на Нне были популярны гигантские шахматы, в которых вместо фигур использовали живых людей.
— Ты хочешь сказать, что всё это — игра?
Как мне нравятся её большие глаза!