— Лимара, — обратился я к девушке. — Возьми за привычку, если покидаешь место оператора, то блокируй двигатель, чтобы его случайно никто не завёл.
— Тут же никого нет!
— Ха! Так уж и никого? А Пенжуаль? Вот сядет он на сиденье и рванёт в даль.
— Ха-ха-ха! — засмеялась над шуткой девушка, а вот парню не было так смешно, и вроде как он даже обиделся.
Ничего, взбодрил обоих, — цель достигнута.
— И как долго мы будем ехать? — Пенжуаль на удивление быстро отошёл от насмешки.
— Пока не найдём место для ночёвки.
— И как его определим?
— Если бы я знал! Просто увидим что-нибудь необычное. Вдруг, дом какой…
— Опять шутишь, Фанух? Я же серьёзно!
— Тогда давай так… Повстречаем ящеров, накопаем яиц, отъедем подальше и начнём устраиваться на ночь.
— Ты же говорил, что они откладывают яйца раз в год, — возразил парень.
— Говорил, — кивнул я. — Ты, наверное, не заметил, но когда Лимара чуть не врезалась в ящера, его подружка делала ямку в песке.
Пенжуаль явно повеселел от этого известия. Неужели, действительно проголодался. Вряд ли. Ведь к банкам с едой из столовой так и не притронулся.
— Что это за холмы? — продолжал донимать он меня.
— Холмы как холмы. За холмами горы.
— Горы? Горы это хорошо.
— Чем же?
— Они высокие и красивые.
— У этих гор, скорее всего, часто собираются дождевые тучи, и полюбоваться на них может и не получиться.
Пенжуаль задумался над моей фразой, а я перевёл дыхание, — надеюсь, что хотя бы полчаса будет тихо.
«Мне надо отойти», — написала Лимара.
«Зачем?» — затупил я.
«За тем!»
«Стой здесь, а я вначале посмотрю всё там».
«Может, и местечко мне найдёшь поудобнее, с кондиционером? Ха-ха!»
«Может, и найду. Всё же лучше произвести разведку, чем потом тебя полдня искать, а затем ещё пару часов избавлять от лап дракона».
«Какого дракона?»
«Огнедышащего! Который всегда принцесс пытается утащить в свою пещеру».
«Ха-ха!»
Гравиплатформа снова движется вдоль берега. Настроение у членов экспедиции приподнялось, и мы уже шутим. Конечно, найденных животных всё равно мало, да и далековаты их лежбища, но ничего иного пока нет. Находись город далеко на востоке, в степи с её многочисленными стадами, то с мясом ситуация оказалась бы намного проще. С другой стороны, где-нибудь у гор ближе к лагерю и такого нет.
— Надо развивать животноводство, — послышался голос за моей спиной.
— Что? — я даже притормозил гравиплатформу. — Что ты сказала?
— Животноводство, — повторила девушка. — Другого варианта не вижу.
— И кого ты собираешься разводить? Лосей?
— Если, как ты говоришь, на Сайяри животный мир совпадает на две трети, то должны быть и коровы, и овцы и прочие парнокопытные.
— Для них нужны поля.
— Того, что рядом с городом вполне хватит. Пусть оно и каменистое… Кстати, из камней можно и ограду возвести.
— Слишком трудозатратно, — покачал я головой.
— Зато дёшево. В смысле материала. Проволока и столбы обойдутся дороже.
— Зачем они?
— Чтобы электричество пускать и отпугивать как животных, так и хищников.
— Да? Хмм… Не знал.
— В моей стране так тоже делают, — подал голос Пенжуаль. — Вот только сомневаюсь, что местных хищников слабый электрический ток отвадит.
— В любом случае, надо попробовать, — настаивала на своём Лимара. — Если хотя бы два или три раза в месяц мы будем отправляться за мясом, то от тюленей через полгода ничего не останется. Они просто не успеют размножиться, а, как ты говорил, Фанух, за их шкурами приплывают даже с южного побережья.
— Да, шкуры детёнышей там ценятся.
— А это значит, — продолжила девушка, — что восстановление численности будет очень медленным. Боруна не раз рассказывала, как агрессивная охота почти истребила всех животных на побережье её страны. Нам только не хватает принести экологические проблемы Нне на Сайяри! Какой тогда будет смысл в колонизации?
— Как на Нне вряд ли вот так сразу получится нагадить, конечно, — ответил я, включая двигатель, — но подумать, есть над чем. Никогда не поверю, что необходимость ведения сельского хозяйства основатели проекта «Переселенец» не рассматривали. Вот только их планы вряд ли мы узнаем.
Чем дальше мы продвигались на запад, тем чаще начали попадаться лежбища тюленей, а вот ящеры больше не встречались. Ландшафт тоже изменялся: показались верхушки гор, и прибрежные заросли стали напоминать негустой лес. Всё указывало на то, что и животный мир может быть другим, если не кардинально, то ощутимо. Это и радовало, и напрягало одновременно.
— Надо искать место для ночёвки, — притормозив в очередной раз, сказал я. — Ехать можно ещё долго, но горы на западе сделают заход светила более ранним.