А в тот самый час усатый гонец раджпут Бхат с трепетом и не меньшим страхом держал ответ перед Сахибом Джелялом. Простодушный, наивный исмаилит чуть ли не подавился гинеями, насыпанными в его мошну лилейными ручками английской бегим. Бедняга не понимал только, как об этом дознался величественный раджа, кем слыл в Мастудже Сахиб Джелял. Для раджпута тридцать золотых гиней были целым богатством — и земельным участком, и домом, и парой быков. Когда же он сообразил, что бородач-раджа и не думает отбирать у него золото, он мгновение сделался его преданным слугой, даже рабом. Он тут же поклялся всеми раджпутскими клятвами сделать беспрекословно все, что прикажет ему раджа.
— Вот ручей! Набери в пригоршню воды. Выпей! Выпил! Смотри, я тоже пью. Отличная прозрачная вода. Через нее отлично видно, что у тебя внутри. Всё, что ты думаешь и будешь впредь думать, у меня здесь, в голове. — И Сахиб Джелял приложил торжественно ладонь ко лбу. — Клянись именем и милостью Живого Бога делать всё, что тебе прикажу я.
Бхат рвал себя за длинные свои усы и клялся. Сахиб Джелял остановил его:
— Хватит! Счастлив твой бог, что ты не послушался английскую бегим, а отвез подарки прямо Белой Змее. Иначе твоя глупая голова торчала бы на воротах на шесте. А теперь отвечай: где Ширмат со своими людьми? Английская бегим сказала, где искать Ширмата.
Бхат не колебался:
— Она сказала. Иди в селение Hуркала. Ширмат там. Он разжигает свой очаг в жилище дяди царя.
— Отсюда до Hуркала два часа пути всаднику, — думал вслух Сахиб Джелял. — Ты пойдешь к нему. Отдашь мадждадийево варенье, семицветный сосуд с благовониями. Вручи ему свиток с печатью и скажи… Что тебе приказала на словах красивая английская бегим?
— «Это знак. Вручи его Белой Змее и да свершится предуказанное аллахом!» Вот что сказала беловолосая бегим.
— Иди!
— Что будет дальше?
— Не задавай вопросов.
— Что сделает Ширмат?
— Помни слова мудрого: «Он присутствовал и не присутствовал. Он видел и не видел. Он слышал и не слышал».
— Но у Ширмата полно людей… Все вооружены. У всех по сто глаз, сто ушей. Черная рука мести ухватила меня за воротник.
— Приделай себе крылья. После разговора с Ширматом лети ко мне. У тебя будет столько золота, что сделаешь руку мести белой. Ты получишь еще тридцать золотых. Быстро! Отправляйся!
— Пешком? О моя кашмирская лошадка, ты осталась в пешаверском сарае.
— Ты прав. Пешком ты прошагаешь целый день. Бери моего коня.
Сахиб Джелял долго смотрел вслед всаднику, карабкавшемуся по щебнистым осыпям.
Берег ручья был покрыт буйными весенними травами, вода с легким журчанием переливалась по камням, в синюю небесную твердь упирались белоснежные вершины. И Сахиба Джеляла можно было вполне принять за мастуджца, вышедшего подышать свежим воздухом. Он прохаживался взад и вперед и говорил громко сам с собой:
— Что ж, всякому делу приходит завершение. Девушка свернула шею богатырю, и богатырь обо всем забыл. Да, надо спасать девушку.
С растерянным удивлением Сахиб Джелял оглянулся. Он был один, и слова его могли слышать только жаворонки, певшие в вышине свои нежные песни.
Подхватив на пояснице полы своего длинного халата, Сахиб Джелял начал подниматься на гору. Он шел по узкой, видимо, хорошо знакомой тропинке, более походившей на крутую каменную лестницу. И каждая каменная плита-ступенька становилась ступенькой его мыслей.
«Доктор Бадма прав. Монику надо спасти. Спасая ее, мы раскроем себя. Но что нам делать еще здесь, в Мастудже? Наша группа помешала всем планам департамента. Антисоветская коалиция рассыпалась. Пышное здание центральной азиатской империи развалилось. Департамент вынужден убрать самого опасного врага — вождя вождей — отсюда куда-нибудь подальше. Куда? Неважно. Вместе с тем надолго обезврежены все происки департамента против Афганистана, потому что и сеть шпионов Иран — Афганистан — Северная Индия — Синцзян теперь в наших руках. Пуста казна Бухарского центра, потому что, пока идет грызня между Бош-хатын и Алимханом, деньги будут лежать без движения на счетах в банках. Наконец, долгожданного оружия и амуниции Ибрагимбек не получил, и авантюру свою ему начинать придется слабым, неподготовленным. И во всем видна рука Белой Змеи. Сколько она сделала, и ей угрожает гибель. И надо понять доктора Бадму. Ради того, чтобы отвести от девушки руку убийцы, Бадма идет на действия слишком явные, слишком открытые».