Все неформальные дела того периода снимались во множестве фильмов неизвестно где показывавшихся, потом в программе «Взгляд», и это было востребовано повсеместно. Тогда я и встретила Лешу Блинова, который был одержим какой-то деятельностью. Он, увидев то, что мы делаем, сказал, что нечего зарабатывать свои сто двадцать рублей в «Спутнике», что он создает какой-то центр и с легкостью будет эти деньги выплачивать официально. Я, естественно, обрадовалась, а потом даже не сильно расстроилась, когда в действительности это не состоялось. Потому что ему все-таки удалось организовать конгресс «Лайф-арта», где собрались просто все, кто делал что-либо необычное.
Выставки, музыкальные группы, модельеры – все это собралось на улице Казакова. Дали время для репетиций и там впервые официально прозвучало название дуэта, придуманное Наташей Камильевской, – «Ла-Ре». Сейчас, конечно, сложно поверить, что неделя – это какой-то там срок, но для СССР 1987-го года насыщенное событие длиною в неделю приравнивалось к целой жизни и казалось, что важнее этого ничего быть не может. Ирэн Бурмистрова, Катя Рыжикова и Катя Филиппова были на тот момент уже состоявшимися звездами неофициальных подиумов. Конечно же, девушки были дико необычными красавицами и постоянно выступали. Гарик все время вокруг них вился и капал на мозги, настраивая на серьезный лад. А для нас по большому счету все действие заключалось в выражении себя в объекте или в оттяжном представлении, которое собиралось практически из ничего. К каждому нашему объекту, кроме названия, прилагался текст, что приближало его к некой философской концепции. Все постоянно и непредсказуемо встречались на каких-то квартирах и на ежемесячных хеппенингах, где выступления чередовались с авангардными представлениями Камиля Челаева и Бориса Юхананова, Кати и Ирэн. И вот когда случился «Лайф-арт», мне позвонила Ирэн и попросила, чтобы я как модель поучаствовала в этом показе. Я сказала о'кей и добавила:
– А можно мы свои модели тоже покажем?
Она удивилась:
– У вас есть модели?
– Ну да, есть четыре, уже накопилось.
Она говорит:
– Ну ладно, показывайте.
Самое смешное, что перед нами выступала Катя Рыжикова, а потом мы уже как самостоятельный дуэт, привлекать моделей под эти действия на тот период было невозможно.
М.Б. А в чем проблема?
Л.Л. Ну вроде все сделай сам, тотальная самодеятельность. У нас была и музыка «своя», мы под Билли Ведера выступали. У нас была целая история, которая была показана в рамках этого перформанса. Получился визуальный театр, в рамках которого показывалось альтернативное отношение к образам, действиям и вещам. Нас еще долго называли Театр Ла-Ре, потому что это было театральное действие с налетом эротики.
И вот кстати про нее. На первых рядах в клубе на Казакова сидели тогда еще немногочисленные Хирург со своими друзьями. И когда нас вызвали на бис, на сцену выскочил Хирург, схватил Регинку на руки и стал ее носить по сцене, а поскольку у нас трусов под одеждой не было, Регинка стала ему тихо но настойчиво шептать: «За задник неси, за задник». Хирург повел себя как настоящий джентльмен и честно отгрузил ее за задник сцены.
А перед этим мы простояли за сценой почти полтора часа уже одетые в костюмы, в которых не подвигаешься. Илья Пиганов приносил то выпить, то покурить. Но сколько бы в меня не вливали коньяка и не давали покурить, на меня ничего не действовало. Адреналин.
М.Б. На индустриальные рельсы это не могло быть поставлено, даже в виде реализации задумок?
Л.Л. Задумки, разве что. Но никакого промышленного решения за этим не стояло. Это было дико трудоемко и вряд ли рентабельно. После каждого показа их приходилось реставрировать, они все осыпались.
Первые показы нас окрылили, и мы узнали про то, что в Риге собирается фестиваль альтернативной моды. Я сейчас точно не помню, как мы с ними скоммутировались, но в итоге нас туда пригласили. К тому времени у нас уже было что показать и была любимая модель, Юля Шишкина. Мы ее у «НИИ Косметики» отбили, когда ездили с ними по городам и весям. В рамках каких-то смешанных концертных программ, которые в этот период были на пике активности. Как раз с Мефодием мы выступали и полюбили Юлю Шишкину. Она была совершенно безумная, двухметрового роста, немного косая. И поскольку она была страшным поклонником нашего таланта, то поехала с нами в Ригу. Мы привезли ее как модель, но поскольку мы абсолютно ничего про участие в таких мероприятиях не знали, то прятали Юлю у себя в номере, под кроватью и кормили ее чуть ли не из рукава. Опасаясь какого-то скандала. А потом выяснилось, что модель можно было выставить на кастинг, и ее бы вполне официально зарегистрировали.