— Пошли повидаемся с Джеком, — сказал я.
Ношение стрелкового оружия в тюрьмах особо строгого режима не допускалось ни при каких обстоятельствах, и потому нам, копам и агентам Бюро, пришлось, прежде чем перед нами с гудением разъехались двери, сдать оружие на хранение.
— Люди, которые сказались тогда больными, уже собраны в комнате для опознания, — сообщил директор тюрьмы Кларк, встретивший нас в полутемном коридоре.
Едва мы направились к этой комнате, как рация директора издала пронзительный визг. Он внимательно выслушал сообщение.
— Что случилось? — спросил я.
— Первый блок, — ответил он. — Там что-то происходит. Во всяком случае, оттуда доносятся шум и крики. Скорее всего, какая-нибудь ерунда.
— Вы уверены, что здесь все люди из той смены? — спросил я, когда мы остановились у затянутой металлической сеткой двери.
Директор тюрьмы внимательно посмотрел сквозь сетку.
— Вроде бы так. Хотя, постойте, нет, — сказал он. — Отсутствуют сержант Родс и сержант Уильямс. Начальники смены. Куда они, к черту, подевались?
— Попробую догадаться, — сказал я. — Они обеспечивают охрану первого блока?
Кларк кивнул:
— Это самое большое наше отделение особо строгого режима.
— Надо двигаться туда, — сказал я ему. — И поскорее.
Следом за директором тюрьмы и группой его самых надежных помощников я поднимался по бесчисленным бетонным лестницам, проходил по коридорам с облупившейся краской на стенах, пока наконец мы не добрались до стальной двери, за которой обнаружились запертые воротца. Директор нажал на кнопку — воротца, загудев, распахнулись.
Пока мы шли через огромный зал, над которым ярусами поднимались ряды камер, меня оглушили звуки тюрьмы — крики заключенных, отдающиеся гулким эхом удары стали о сталь. В камерах, мимо которых мы проходили, заключенные вскакивали на ноги, выкрикивая непристойности из-за толстых прутьев решеток.
— Прежде чем подняться на галереи, проверим спортивные залы! — крикнул, перекрывая шум, директор тюрьмы.
Мы дошли до конца блока, загудела, отворяясь, еще одна дверь. За ней, в спортзале, никого не оказалось — никто не поднимал тяжести и не обливался потом на тренажерах. Пусто было и на баскетбольной площадке. Где же они? Неужели Джеку с Маленьким Джоном снова удалось сбежать?
Мы развернулись, чтобы вернуться на нижний уровень первого блока, и в результате я оказался впереди всех прочих. Внезапно кто-то пнул меня в спину. Я полетел вперед, проехался ладонями и коленями по бетонному полу и услышал, как, лязгнув, захлопнулась стальная дверь спортзала.
Обернувшись, я увидел двух ухмыляющихся охранников из числа «самых надежных» — запертые в спортзале директор тюрьмы и Стив Рино колотили в стальную дверь. Один из этих «надежных» был великаном, другой — коренастым, но крепким. Эти двое подходили под описание Джека и Маленького Джона. Потому что один из них и был Джеком, а другой — Джоном.
В руке у низкорослого Джека была полицейская дубинка. Он лениво покачивал ею, зажав двумя пальцами.
— Привет, Майк, — сказал он. — Давно не разговаривали. Ты чего больше не звонил-то? Я думал, мы с тобой приятели.
— Привет, Джек, — ответил я, изображая храбрость, которой вовсе не чувствовал. — Забавно, по телефону ты на коротышку не походил.
Джек хмыкнул:
— Ты совершил еще одну ошибку, Майк. Только на этот раз вроде как смертельную. Заявился незваным к человеку домой. Думаешь, тут главный этот козел Кларк? Нет, это мои владения.
— Теперь уже не твои, Джек, — ответил я.
— Не думаю, Майк, — сказал он. — Из одной крепости мы выбрались. Выберемся и из другой. Тем более теперь, когда у нас такие заложники. Может, я даже позволю тебе вести переговоры о твоем освобождении. Как ты насчет этого?
— Отличная мысль, — сказал я и отступил на полшага.
Каблук мой сразу же уткнулся в жесткую сталь двери. Податься мне было некуда.
Тяжелая портативная рация, выданная мне директором тюрьмы, была при мне единственной вещью, хотя бы отдаленно напоминавшей оружие. Я взвесил ее в руке и тут же увидел, как Маленький Джон, ухмыляясь, вытаскивает из-за пояса дубинку.
— Может, с этого и начнем? — спросил я и метнул в него рацию.
Маленький Джон взревел, а в следующий миг они с Джеком бросились на меня, приподняли и швырнули на пол лицом вниз.
До этого мгновения я полагал, что заключенные орут очень громко, — ну так нет, они всего лишь разогревались. Пока я боролся с Джеком и Маленьким Джоном, общий вопль, наполнивший эту бетонную пещеру, начал походить на рев включенных в ангаре двигателей аэробуса.