«Если, несмотря на закон и право, на выбор людей, и на все наши усилия, подобно тому, как это было раньше, победителем на выборах всё-таки будет оглашён представитель от власти, мы не просто организуем, мы возглавим настоящее восстание. Нами накоплен немалый опыт по части того, как поднимать людей на акции неповиновения. И данный опыт даёт нам право надеяться на то, что в этот раз народ не проиграет.
Александр Литовченко, специально для журнала «Новое время», N 9, 200… год»
Вилен Иванович Щетинин, руководитель так называемой «семёрки», то есть седьмого отдела внешней разведки, который, в СВР, занимался анализом и разработкой внешней и внутренне — политической жизни стран бывшего СССР, поудобнее устроился в глубоком кожаном кресле в кабинете генерал — лейтенанта Проклова. «Разгона» сегодня не предвиделось. Виктор Васильевич, глава службы внешней разведки России, лично заваривал китайский, крупнолистовой чай. А то был первый и главный признак спокойной, деловой беседы.
Обычно, подчинённые самостоятельно приспосабливаются к руководству. Так сказать, через личный опыт. Для того, чтобы, через несколько минут общения с ним, с точностью до ста процентов, знать, в каком состоянии сегодня находится их верхнее начальство. Проклов, в отличии от своих предшественников, сам приучил подчинённых правильно реагировать на его действия. Если он во время разговора стоял лицом к окну, то дело дрянь. Раздражен. Если же сидел в своём кресле с начала беседы, то готов был выслушать доводы оппонента, однако своё мнение по данному поводу уже имел. Когда из приёмной чай приносил помощник, значит Виктор Васильевич, опять же, имел своё мнение, но желал выслушать и критику. Ну, а в данном случае, Проклов находился в тупике, и не знал, как ему правильно отреагировать. А потому, прежде чем прийти к какому-то решению, имел желание выслушать подчинённого, в данном случае генерал — майора Щетинина.
Вилен Иванович долго смотрел, как перед ним располагались на столе чашки, ложки, сахарница, плетёнка с печеньем, а голову не покидала одна мысль: а что сказать?
Сообщение от «Михайлова» Щетинин получил вчера вечером. Практически два дня оно пролежало на столе у руководства. После, видимо не придя к общему знаменателю, решили передать ему. Как говорится, на тебе Боже, что мне не гоже…
В том, что в предвыборной гонке в Киеве примут участие американцы, естественно не официально, а, так сказать, из-под тишка, не сомневался никто. Взять, к примеру, стремительно созданные американскими конгрессменами и бизнесменами различные Фонды в поддержку демократических выборов в Украине. Или, обсуждение в Сенате некоторых законов, связанных с экономическими санкциями против Киева. Щетинин снова посмотрел на стол: к такому бы чаю не сахар, а брусничное варенье. А мысли тут же вернулись к проблеме. Да Бог с ними, с американцами. Там всё понятно. А вот какую роль захотели принять в данном действии германские парламентарии и представители европейских деловых кругов? И это после летней поездки российского президента в Бонн, где, казалось, были состыкованы все узловые вопросы как во внешней политике, так и в экономике. Вот загадка!
— Ну, как… — Проклов разлил душистый напиток по чашкам, и кивнул Вилену Ивановичу, мол, угощайся. — Что-нибудь на ум пришло?
— Не думаю, что больше, чем вам.
— Честно говоря, — Виктор Васильевич поднёс чашку к губам и маленьким глотком пригубил напиток. — Сообщение «Михайлова» поставило меня в тупик.
Ещё бы… — мысленно отреагировал Щетинин. — Президент только из Бонна вернулся, а тут такой ляпсус. Наверняка, «первый», так, по устоявшейся традиции, в узких кругах службы безопасности называли главу государства, понятия не имеет о шифровке. А потому, Проклов начнёт «протягивать» меня. Чтобы я, вместо него, сделал всю черновую работу.
На словах же Вилен Иванович произнёс следующее:
— Во-первых, думаю, следует разделить понятия «Шлоссер» и «Бундестаг». Я сегодня ночью просмотрел все материалы по внешней и внутренней политике ФРГ. Никаких перемен за последние полгода не заметил. А потому, есть предположение: Шлоссер работает по собственной инициативе.
— Рискованно.
— Согласен. Но деньги, есть деньги.
— Тогда, почему не работает в одиночку? Или со своими бизнес — партнёрами? Почему сделал ставку на американцев? — Проклов поставил чашку на стол. — Не слишком ли мудрёно?
Щетинин молчал. Проклов прав. Шлоссер был фигурой самостоятельной. Это Стивен Хайт, в отличии от немца, никогда бы не решился на самостоятельные действия. Они, то есть сотрудники ЦРУ, люди подневольные, дисциплинированные. Будут выполнять только то, на что им дадут разрешение. Как ни крути, как ни верти, а подобная встреча могла состояться только после тщательной, детальной подготовки: слишком большие деньги введены в актив. Подобной суммой рядовой служащий из Ленгли, каковым считался Хайт, не обладал. Хотя, с другой стороны, он мог «войти в сделку» с немцами. Но, это было маловероятно. Слишком большой риск. Можно потерять всё. К тому же: если бы эти задействованные финансы крутились в Штатах — один момент. А в Европе… Нет, судя по всему, санкцию на беседу с немцами Хайт должен был получить от своего руководства. И он её получил.
— Вот то-то и оно. — проговорил Проклов, и Вилен Иванович понял, что последнюю фразу произнёс вслух. — И ещё. Судя по всему, договорённость со Штатами Шлоссер и его компаньон проработали заранее. Почему? Не доверяют своим? Опять же: каков их общий интерес?
Щетинин сделал глоток.
— Бедекер по весне проводил зондаж по поводу продажи Никопольского ферросплавного завода.
— Помню. — отмахнулся Виктор Васильевич. — Сделка сорвалась. Завод оборонного значения, продаже не подлежит.
— А если будет подлежать? — высказал мысль Щетинин.
— Для этого нужно изменить Конституцию.
— А для её изменения нужно с чего-то начинать.
Проклов отрицательно покачал головой:
— Логично Хотя… — протянул Виктор Васильевич, — Слишком серьёзная комбинация для столь небольшой сделки. Нет, Вилен Иванович, тут собака в другом месте зарыта. И нам эту собаку нужно найти.
— А если, предположить, что Бедекер решил вложить средства в оборону?
— Украины?
— Зачем? — Щетинин ощутил шутку начальства и позволил себе правильно на неё отреагировать. — Янки хотят установить свои базы на территории Крыма…
— Это только наши предположения!
— А если предположить? И Бедекер вносит инвестиции в данный проект?
— И для того изменить политический строй?
— Как помните, у нас и не такое бывало.
— Только один раз. — Проклов не любил, когда ему напоминали о проигрыше. И тут Щетинин попал в цель. Виктор Васильевич сделал неуклюжую попытку замять тему. — Хотя, вполне возможный вариант. — Проклов почувствовал слабину и тут же сделал ответный выпад. — Однако, тогда, в чём роль Шлоссера? Что он выигрывает? Встреча то прошла в его доме. То есть выходит, по личной инициативе. Кстати, я проверил на него кое-какие материалы. Ничего и близ лежащего с подобного рода сделками.
— А может ему сам Леонид Данилыч не по душе. — Щетинин и не заметил, как выпил душистый напиток. Эх, ещё бы чашечку, да не можно.
— Он многим не по душе. — Проклов отставил свой прибор. — Вот что, Вилен Иванович, ты своих людей в Киев направил?
— Не всех.
— Сколько?
— Пока пять человек.
— Какую определил задачу?
— Аналитика. Смотреть, делать выводы. Сообщать.
— Ничего более?
— Ничего.
— Вот и добренько. — видимо, Проклов пришёл к какому-то выводу, понял Щетинин. — Дай ребяткам дополнительное задание. Пусть присмотрятся к окружению Козаченко. И Онойко. Социалист долгое время поддерживал оппозицию, так что, вполне возможно, могут последовать совместные акции. Согласен?
Густав Велер внимательно осмотрел на каждого из сидящих напротив него людей. С данной минуты, в течении месяца, они будут подчиняться только ему. Трое мужчин и двое женщин. Задача, поставленная перед ними, была довольно необычной. И своей новизной, она, несомненно, притянет внимание тех специалистов, которых сумел собрать Велер. Все пятеро, в отличии от него, никогда не имели дела с военными организациями. И сейчас они, профессиональные врач, психолог, политолог, журналист, экономист, пока понятия не имели, на кого будут работать. Главное, им обещаны приличные деньги за, добавил про себя Велер, неприличную работу.