Штаб Сотника готовился к борьбе с Треугольником давно. Максим и Орна получили ожидаемое поручение по сотрудничеству с Евросоюзом, чему, конечно, очень способствовал брат Винцент, и ведению информационно-психологической борьбы с пропагандистскими СМИ Треугольника.
Начальник контрразведки заявил, что утром дроны атаковали не только штабную палатку у монумента, но и Музей казацкой славы с хранителями и сокровищами. В городе действовали агенты Треугольника, видевшие, как они входили в него вечером с Ларцом и Сундуком. Начальник РЭБ добавил, что боевые дроны с ракетами такого класса в сельпо не продают.
Начался профессиональный разговор мастеров своего дела. Максим прочитал короткую и понятную программу партии «Богдан Великий», нашел ее превосходной и отправился в Музей казацкой славы диктовать Орне Хронику Второго Майдана, для размещения ее на сайте Казацкой республики. По дороге хранители пообедали в соседней «Пекторали» и к часу дня уже расположились в небольшой служебной комнате музея с открытой дверью, через которую были хорошо видны сокровища.
Максим говорил четкими фразами, которые Орна тут же набирала на маленьком ноутбуке, элегантном, как она сама, и смотрела на этого необычного московского историка, и во взгляде великолепной румынки было не только любопытство.
В эту промозглую осень над всей Украиной по обычаю всеобщего избирательного права висел очередной Великий Хохол, не знавший удержу в шахрайстве. Не выдержавшие напора его гопников киевляне стали называть его Воно Дурнэ, и Воно тут же обиделось на чистую правду. Поняв, что второй президентский срок ему не светит, Великий Хохол не стал мешать переговорам Украины с Евросоюзом, но длилось это недолго. За два дня до подписания договора о Союзе, Воно Дурнэ, поддавшись неуемной жажде наживы, кинуло Европу и Украину. Лучшие люди больше не захотели терпеть заваренные мусоропроводы, лифты по платным пропускам, сданные в металлолом люки под ногами на грязных улицах и заработную плату в двести долларов в месяц. Студенты поставили на Майдане Независимости несколько палаток, но, постояв на промозглом ветру несколько дней, протестанты разошлись по домам, оставив на Крещатике триста человек. Подумав, что схватил бога за бороду, Великий Хохол приказал отряду «Волк» очистить Майдан от палаток и людей в них. Декабрьской ночью студенты Киево-Могилянской академии и Киевского университета были беззаконно по-зверячему избиты, и утром на площадь вышли их родители и все, кто считал обязательным наказание мордоворотов Воно Дурнэ, способных издеваться только над беззащитными детьми.
Затухший протест разгорелся с новой силой. На Майдан за своим будущим поехали люди со всей Украины, и весь Киев после работы протестовал на Крещатике и кормил демонстрантов. Началось тягучее противостояние людей и злодиев. В середине января на Майдане из десяти тысяч человек осталось около двух. Не дотерпев совсем немного до его естественного конца, Великий Хохол с карманной Самой Верхней Радой приняли драконовские законы «больше двух не собираться, а если ще открыли рот – за граты» Пропаганда Воно Дурнэ стала пугать протестантов за появление на Крещатике с плакатами. Так разговаривать государственным волоцюгам с потомками казаков было нельзя. На Майдан вышли представители всех слоев и возрастов общества с лозунгами «Банду геть!» Протестанты создали штаб, комендатуру, сотни Самообороны, медицинскую и хозяйственную службы. Будущее все видели по-своему, но споров о том, что терпеть над собой обнаглевшую босву и босоту нельзя, в Киеве не было. Майдан периода «Так жить нельзя!» получил полную поддержку украинского общества и вдруг превратился в грозную силу.