Он отправил адрес и записал номер Димы, родного брата отца. С отцом они не раговаривали с того самого времени, то есть уже три года почти. Он вообще не думал о нем, а тут вдруг этот звонок. Днем сходил к травматологу, получилось немного не так, как хотел, гипс сняли, больничный не закрыли, реабилитация полагается. Ну нет, завтра же на работу, ни на день больше он дома не останется. Снова звонок. И снова, вроде, знакомый номер.
- Слушаю
- Здравствуйте, это из агентства недвижимости, Екатерина. Вы оставляли заявку на квартиру. Появился интересный вариант для вас, в центре, метро рядом. Когда сможете посмотреть?
- Да, в принципе, сегодня могу.
- К пяти сможете?
- Вполне.
- Тогда приезжайте к нам в офис, дом этот почти рядом.
- До встречи, Екатерина.
До пяти было еще два часа. Сейчас только три. Он включил компьютер, посмотрел почту. Дима прислал инструкцию. Пробежал глазами, ничего сложного, верстка только время займет. Он написал что и как по срокам, и тут только заметил, что адрес, с которого пришло письмо вовсе не Димы, это был адрес отца. Он усмехнулся, подошел к окну. Деревья за ним выглядели довольными и спокойными, листья с них почти уже опали и дворник размашисто сгребал их в ровные стопки. У подъезда дома напротив как обычно шло заседание, на этот раз непонятно на какую тему, на подоконнике сидел Сынишка и привычным тарахтением вырабатывал уют.
Окно его комнаты выходило во двор такой же ничем не примечательной панельки, в которой жил он сам. Интересна она была, если конечно, искать этот интерес, своими отличительными размерами, гораздо большими, чем у остальных ее сородичей.
Итак, это была бетонная стена, скрывающая горизонт, нервно моргающая глазами пластиковых окон, невольно призывая быть частью огромного муравейника с его каждодневной унылой возней.
Почти весь год за исключением зимних месяцев у подъезда дома напротив заседали местные орки, они устраивали разборки из-за недостающей бутылки чернила, недокуренной сигареты, а также исполнения воинского долга в советской армии:
Вот, ты, б…. в армии служил?
Служи-и-ил я!
Отчего то он любил наблюдать за их жизнью. Вот медленно покачиваясь передвигаются два товарища, один поувереннее, ведет другого “под конвоем”. “Третий мир, как он есть ”, - думал он про себя. Устали бойцы, курят. А еще завтра воевать весь день. Не сдавайся, родной! Старый зомби валит, решает бросить ли бычок, обреченно машет рукой, черный кот внимательно смотрит на него, ждет, чем все закончится...
Были, впрочем, и плюсы. В виде деревьев, посаженных здесь вместе с этими домами. Дома старели, деревья росли. Березы, клены, тополя, в разные поры года они давали настоящую красоту ничем не примечательному месту и даже умиротворение, когда он жадно искал его.
Здесь, на городской окраине прошли его детство и юность. Впрочем, сказать так, было бы преувеличением, скорее, он возвращался сюда, сворачивая с шумных проспектов и площадей. С самого первого класса он учился в гимназии, которая располагалась чуть в стороне от широкого проспекта и считалась крутой, наверное, самим фактом своего существования в районе, призванном по определению взращивать кадры для заводов.
В его программу такой расклад не входил, поэтому среднее образование он заканчивал в известном на всю страну лицее, это без шуток и закончил его, кстати, на 91% из 100. Потом учился в университете на главной площади города. А возвращался сюда, в свою комнату с видом на бетонного монстра, жадно захватившего в себя множество человеческих судеб…