Идти мне было нельзя не только потому что мне это было сложно, но и потому что посторонний раненый — это повод выслужиться местным перед патрулями. Мальчик в таком виде не особо привлекает внимания, если не попадёт под прочёсывание и будет правильно себя вести. Но Миха заявил: «Я что – лох? Это в кино герои, а я не буду!». И мне пришлось приложить много усилий, что бы подавить его животный страх.
Я разъяснил ему, что я его транспорт, шанс, и делать самостоятельно – ничего не получится. В конце концов он сделал мне одолжение, хотя на самом деле просто панически боялся, и пошёл в ближайший колхоз-комуну к доктору, если там такой есть.
Я отдал ему остатки всей еды, что у меня была — иначе он не смог бы расплатиться. И когда он вышел, я пошёл за ним, пытаясь подстраховать.
Но когда он вошёл в поселение, совершенно не таясь и идя просто посередине улицы, вжав голову в плечи, его заметили сторожа. И увели Миху к управляющему.
В этот момент, пользуясь отвлечением внимания сторожей, я проник на территорию села.
А тем временем Миху уже допрашивал управляющий. Он заявил Михе что тот вор, и в таком случае мальчика ждёт наказание. Сказано это было настолько для Михи устрашающе, что тот даже не спросил какие наказание его ждёт. Только сказал что он, мол, не прятался и у него есть свои продукты — которые управляющий тут-же и отобрал, заявив что они краденные. Но после этого управляющий немного смягчился, и сказал что малыш может отработать своё на работах, куда его завтра и пошлют. А пока — в сарай.
Это означало рабство для Михи, и он это ещё не понимал. Ему было наплевать на меня, он никогда не попадал в такие передряги, и больше всего жалел себя.
Попав в запертое помещение, малыш стал думать как сбежать и добраться туда, куда он шёл – а я ему уже был не нужен. И потому, когда кто-то из-за двери предложил ему сбежать с транспортом в сторону его места назначения, Миха согласился и ночью сбежал с села.
Но к утру транспорт привёз дремающего мальчика на рынок, где продают и рабов. То, что вывезено транспортом, оказалось украденным, а Миху среди прочего продали на работы в теплицы.
Глава 7.
Глава 7.
Когда я попал в село, то попытался краями огородов пройти туда, куда увели малыша, но был настигнут стаей одичавших собак, которые на запах моей крови попытались меня же разорвать.
Вообще, расхожая пословица утверждает, что собака — друг человека. Хочу внести поправку — не всякого человека, чаще всего лишь ее хозяина. А вот для всех прочих… да ещё и одичавшая....
Собаки — отдельная категория, особенно в этих условиях. Они не боятся цивилизации — потому что произошли от неё. Но эта цивилизация их обманула — и они не против мстить. Ни в коем случае не поворачивайся к ней спиной. И не пытайся убежать. Бегство провоцирует погоню и нападение. В собаке, как и во всяком хищнике, силен инстинкт преследования. Убегающая жертва доказывает свою слабость, и, значит, ее можно безнаказанно добить. Стоящая на месте — выказывает силу, и ее следует опасаться.
Бить собаку лучше всего в наиболее болезненные части тела — в нос, пах, язык. Предпочтительней ногой, чем рукой, так как это позволяет действовать издалека и не подпускать ее близко к лицу. Главная задача жертвы нападения — устоять на ногах. Упавший человек имеет гораздо меньше возможностей для защиты.
Здесь если ты же упал, надо пытаться сдерживать нападение, хватая собаку за морду и пиная ее снизу в живот. Бей пальцами в глаза и уши! Души. Конечно, твои руки в этот момент могут пострадать. Но тут уж рук жалеть не приходится — лишь бы горло уберечь!
Ну, а раз не беречь — суй руку собаке прямо в пасть. И толкайте поглубже — в глотку. Известны случаи, когда таким приемом люди даже волков одолевали. А барон Мюнхгаузен так даже наизнанку их выворачивал! Это я так, для разрядки и обретения здравого смысла.
Не давай воли эмоциям! Главная задача при нападении на тебя собаки — не поддаваться страху, не терять над собой контроль. Только так можно бить не куда попало, а туда, куда следует бить!
Так вот, я бы наверное отбился от своры, но существенная потеря сил позволила собакам добраться до меня достаточно близко. И я не знаю, чем бы это закончилось – но шум возни услышала женщина, видимо местная, которая плёткой начала избивать собак, и они разбежались.