— Юсуф, ты мне что-то недоговариваешь.
— Ты так считаешь? — турок хитро улыбнулся и преградил мне дорогу, заставляя придвинуться ближе к оврагу.
— Аккуратно! — я выставила вперед руки и уткнулась ими в грудь мужчины, не позволяя ему придвинуться ближе. Прямо за спиной растянулась пропасть, один шаг и я на дне оврага. Не убьюсь, но покалечиться можно.
— Слышала фразу: дети расплачиваются за грехи родителей?
— К чему это?
— К тому, что твой отец совершил страшную ошибку. И кто-то должен будет за нее ответить.
Ветер подул мне в спину, словно пытался защитить меня от возможного падения. Какое падение? Он не столкнет меня! Я смело схватилась рукой за рубашку мужчины, мои действия ему понравились.
— Такая красивая, молодая, смелая. Увы, — произнес Юсуф, поправляя рукой мои растрепанные ветром волосы.
— Что еще за «увы»? — не вытерпела я и ударила ему по руке.
Турок довольно ухмыльнулся и проговорил что-то на своем.
— Не переживет Михаил Степанович, если его сокровище опять обидят.
Опять обидят? Мне стало не по себе. Глаза Юсуфа блестели зеленью, он ухмылялся. Таинственный предприниматель знал о моем прошлом и это знание забавляло его, а меня приводило в ужас. Пережитый, но не забытый страх рвался наружу. Желудок сдавило от неприятных воспоминаний. Я начала смотреть по сторонам, искать взглядом Артема.
—Ты мне угрожаешь? — я спросила мужчину.
— Зачем? Угрозами любит заниматься твой отец. У меня иная тактика.
— Артем! — выкрикнула я, когда увидела силуэт парня за ветвями елей.
Парень тут же откликнулся и быстро вышел к нам. Первым делом он взял меня за руку и осторожно притянул к себе, отодвигая меня от оврага.
— Сколько флажков нашли? — из леса показалась Танька. Вся радостная, румяная, с двумя красными флажками в руке.
— Я залюбовался моей спутницей и совсем забыл про задание, — хитрил Юсуф.
— Ничего страшного, мы тоже проиграли, Эдвард с Настей нас опередили, — восторженно лепетала Танька.
— В таком случае, игра окончена, предлагаю сдаваться, — предложил турок и с вызовом взглянул на Артема.
Скрытые мотивы
— Пап, нужно поговорить. Это насчет Юсуфа.
— Не сейчас, дочь, — отмахнулся от меня отец.
— Кто он такой? Он вел себя странно, мне показалось, что он пытается меня запугать.
— Показалось. Тебя никто не обидит. Ты — дочь полковника, поняла?
— Поняла.
От заверений отца спокойней не стало. Он нервничал, беспокоился, я это видела, чувствовала. Напряженный, резкий, отец раздавал указания своим людям, те, в свою очередь, подгоняли сотрудников базы отдыха. Обслуга спешила накрыть на стол и подготовить все необходимое для комфортного отдыха гостей.
Агинский с прокурорской дочкой праздновал победу в ориентировании. Выигрыш они поделили пополам, каждый забрал по пол миллиона. Таньке с Артемом дали по двести тысяч за два добытых флажка. Лицо Таньки никогда прежде не выглядело так по-идиотски. Она старалась скрыть щенячий восторг при виде пачки налички, у нее это плохо получалось. Интересно, на что она спустит свою награду? На очередной безвкусный шмот с вокзального рынка или надует себе губы, а-ля пельмень, как у Насти? Первое я переживу, на счет второго не уверена. Вообще, состязания в этот раз были мягкими. Оно и понятно, все беспокоились за своих детей. Когда в подобных играх участвуют люди из охраны, то простым ориентированием дело не заканчивается. Мужчины испытывают друг друга в борьбе, бьются до первой крови. Победитель только один — самый быстрый, смелый, стойкий.
Мне было плевать на мой проигрыш, пачкой налички меня не соблазнить. Меня беспокоил странный турок, перешептывающийся со своими людьми на неизвестном мне языке. Раз отец отказывается объяснять мне что к чему, значит нужно добыть языка. Люди из охраны будут молчать. Настю с Агинским мне не допытать, они ни разу не подошли ко мне за сегодняшний вечер. Не очень-то и хотелось. А вот этот вариант стоит рассмотреть.
Широкая спина вертелась возле мангала, Артем общался с людьми отца и параллельно готовил мясо. Так уж заведено, что охрана и сотрудники едят отдельно от хозяев, за своим столом. Я, как бы невзначай, подошла к Артему.
— Ты и готовить умеешь? — я изобразила удивление на грани восторга.
Парень даже не повернулся ко мне, молча переворачивал куски мяса. Я кивнула людям отца, давая понять, что мне нужно поговорить с парнем наедине. Ребята без вопросов оставили нас двоих.