Мои слова поставили парня в тупик. На его нахмуренном лице читался непростой мыслительный процесс, он складывал факты, сопоставлял их, решал выпендриваюсь я или говорю правду.
— Ладно, солдатик. Не буду мешать тебе разглядывать мои трусы. Это можешь оставить себе.
Я швырнула Артему в лицо кусок его футболки и направилась к выходу.
— Далеко собралась?
— Занимайся трусами, остальное тебя не касается.
Меня распирало наговорить ему всяких гадостей, но я, собрав остатки благородства, воздержалась.
В телефоне была куча пропущенных звонков от Таньки и такая же куча сообщений. Подруга требовала объяснений. Меня заинтересовала постановка вопроса: куда я увела ее парня? Подобная формулировка вызвала у меня неприятные чувства. Я решила поехать к Таньке и как бы невзначай допросить ее. Но сначала все-таки заеду к Насте. Отец приставил ко мне своего человека. Суровый дядька ехал следом за моей машиной и, когда я доехала до пункта назначения, остался ждать меня у больницы, как верный пес.
Я купила скромный букет цветов. Люди Лубовича пропустили меня в палату к Насте, предварительно обыскав. Я не сопротивлялась. Ситуация непростая. Взрыв в доме. Подстроить подобное мог только приближенный к семье человек, кто-то из своих.
В палате неприятно пахло смесью аромата цветов и запаха лекарств. Пышные букеты в вазах были расставлены на полу и подоконнике. Настя лежала на койке под капельницами. Ее лицо было обмотано бинтами, сквозь бинты проступали желто-коричневые пятна. Девушка не шевелилась. Я подошла ближе, бросила свой букет на подоконник. Подруга выглядела страшно. Только сейчас, увидев ее, я ощутила всю серьезность происходящего.
— Насть, — тихо позвала я.
Настя молчала. Она жива? Грудь девушки едва заметно поднималась — дышит. Кисти рук тоже были обмотаны бинтами. Мумия. А что будет потом, когда все это снимут? Шрамы. Насколько безобразной она станет? Она всегда была помешана на красоте. Салоны, процедуры, разговоры о пластике. Лубович даже купил ей победу в конкурсе красоты, чтобы потешить самолюбие дочери. И как она теперь будет жить? Может все не так страшно и под бинтами всего пара ожогов. Не люблю я эту Настю и все же мне ее жаль.
— Насть, все будет хорошо, — прошептала я.
От нее тошнотворно пахло какой-то мазью. Дверь в палату хлопнула, я увидела Агинского с букетом цветов в руках. Взвинченный, с озлобленным взглядом. Увидев меня, быстро взял себя в руки.
— Рад встречи, — сказал он мне.
— Взаимно, Эдвард.
— Как все обернулось, — вздохнул парень.
— Ты про Настю?
— Я обо всем.
Он небрежно бросил ей на закрытые покрывалом ноги цветы. Взглянул на Настю, потом на меня и прыснул со смеху. Странная реакция.
— Что с тобой?
— Лубовичу в дом доставили посылку. Белую коробку с надписью «открой меня». Представляешь, она открыла. Внутри самодел. Вспыхнули волосы, лицо. Дурочка бегала по дому и орала, пытаясь потушить руками лицо. Кто-то из охраны вырубил ее, тушили ковром.
— Это не смешно.
— Знаю. Не могу остановиться, — он продолжал смеяться, как в припадке. — Так и вижу эту коробку. «Открой меня», а потом «бам»! Ха!
— Знаешь, я — идиот, — смеялся парень. — Как я мог променять тебя на нее, на эту куклу. Это все отец, его амбиции. Оксана, давай уедем отсюда. Вместе.
— Ты не в себе.
Парень подскочил ко мне с диким взглядом и крепко вцепился руками в мои плечи. Мне стало жутко.
— Уедем. У меня есть деньги, мои личные. Уедем за границу, никто не достанет. Только я и ты.
— Эдвард, объясни, что происходит?
— Я никогда не поддерживал отца. Эти его дела, дружба с прокурором. Знаешь, отец сам уже во всем раскаялся. С волками не дружат. Как ты понимаешь не видать ему губернаторства, после всего, что вышло в свет.
— О чем ты?
— Я про те видео, — замялся парень.
Я молча уставилась на его и пыталась сообразить что к чему.
— Видео с девочками, — шепотом пояснил парень, я все равно ничего не понимала.
— Вчера в сеть выложили видео с моим отцом до омерзения неприличного характера. К утру у нашего дома уже стоял кортеж с омоном. Отца забрали, дом обыскали. Мы не были готовы к обыску. Нашли то, чего найти не должны были. Все плохо, Оксан. От меня все отвернулись, все мои друзья! Я не думал, что они окажутся такими гнилыми. Только ты, знаю, не отвернешься, поймешь.
Эдвард полез ко мне целоваться. Безумие. Все в присутствии Насти, хоть она и без сознания, все же. У парня явно стресс. Но он многое знает, нужно воспользоваться моментом и разболтать его. Я осторожно отстранилась от парня, не отталкивая его резко.