Наступление утра знаменовали слабые лучики света, протискивающиеся через мутное окно. В слабом освещении я смогла рассмотреть свою одежду. Плащик был порван и испачкан рвотой и пылью, носики моих лаковых ботиночек были сильно изодраны. Ладошки были грязными, в занозах от деревяшки, которую я всю ночь продержала в руках.
Дверь моей темницы открылась, ко мне спустился мужчина. Я его уже видела. Грязный, пьяный, резкий.
— Ну что, дочь Авдеева, — заговорил он со мной. — Не торопится папка забирать тебя. Может ты ему не дочь вовсе? М? Чего уставилась?
— Папа придет за мной, — прошептала я.
— Ха! Не уверен. Чего трясешься? Я детей не обижаю, в отличие от твоего отца. Высоко поднялся папка твой. Только забыл он, с чего начинал, с кем дружбу водил, какими делами промышлял. Он забыл, а мы все помним.
Мужчина смачно сплюнул в сторону и вернулся наверх. Я снова осталась одна. Слова о том, что папа может не прийти за мной, не вызвали во мне нужной похитителю реакции. Я верила в папу. Он обязательно меня вытащит.
Сутки прошли в ожидании. Чтобы не сойти с ума от страха, я сооружала домик из досок. Приставляла деревяшки к кирпичной стене, подпирала их другими деревяшками, получилось что-то наподобие однобокого шалаша. Когда совсем стемнело, я спряталась в свой шалаш. Это было мое укрытие от крыс.
Сон не шел. Я много думала. Вспоминала самые веселые события из моей жизни. Странно, ни одно воспоминание не было связано с мамой. Я совсем забыла про нее. А почему? Потому что она всегда холодна со мной. Мы не близки. Интересно, волнуется ли она за меня сейчас? Плачет? Не знаю. Я задремала.
Меня разбудил шум на улице и звуки стрельбы в доме. Судя по тусклому свету из окна, было раннее утро. Я выбралась из своего шалаша, в голове вертелась только одна мысль — папа пришел за мной. Криками я старалась привлечь к себе внимание, дать понять, где я нахожусь. Суета и выстрелы в доме затихли. Дверь в подвал открылась. По лестнице спускался мужчина. В одной руке он держал пистолет, другой придерживал кровавую рану на боку. Он подошел ко мне, направляя дуло пистолета прямо на меня.
— Это конец, — пронеслось у меня в мыслях. — Так и умру, вся грязная, ободранная, в вонючем подвале.
Мужчина резко упал на колени, загнулся и тяжело опустился на пол. Он лежал неподвижно, из его руки вывалился пистолет. Наверху послышались шаги. Надо действовать. Я подняла с пола оружие. Трясущимися руками удерживая тяжелый пистолет, направила дуло в сторону лестницы. Осторожные тяжелые шаги приближались. Кто-то крался к лестнице.
— Папа! — выкрикнула я.
Шаги ускорились, на лестнице показалось тело крупного мужчины. Он быстро оценил обстановку, увидел загнутое туловище на полу, меня и, спрятав свой пистолет в кобуру, направился ко мне.
— Все хорошо, не бойся, — сказал он мне, осторожно приближаясь.
Я не понимала, что происходит. Я ждала папу, а пришел неизвестный мужчина. Кто он? Что ему надо? Вдруг он один из них? Один из тех, кто держал меня в подвале, один из тех, кто зверски расправлялся с людьми.
— Не подходите ко мне! — пропищала я мужчине и направила на него пистолет.
— Тихо, тихо, доченька, не бойся. Я тебе помогу.
Мужчина медленно шагал ко мне. У него были светлые волосы, светлые глаза, доброе лицо. Я была слишком напугана. Две безумные ночи в подвале лишили меня способности мыслить ясно. Мужчина уже подошел практически вплотную, от тяжелого пистолета руки тряслись сильнее.
— Не бойся, доченька. Не бойся, — повторял мужчина.
— Я хочу к папе, — сквозь слезы прошептала я.
Рука дернулась, раздался выстрел.
С криком я вскочила с Танькиного дивана. Вот это меня вырубило. Уже утро? Утро следующего дня?
— Танька! Таня! — я позвала подругу.
— Выспалась? — с двумя чашками на подносике прибежала ко мне Танька.
— Не то слово. Не пойму с чего меня так разморило, — бормотала я, отпивая из чашки чая.
— Я не стала тебя будить. Укрыла пледиком. Так и проспала здесь всю ночь. Кстати, тебе отец звонил, — Танька указала на мой телефон, лежащий на журнальном столике рядом с диваном. — Ты уж извини, я ответила. Он сказал, чтобы ты, как проснешься, сразу набрала его. Что-то срочное.
Раз срочно, тянуть не стану. Беру телефон, включаю экран. Пропущенные от отца, еще от незнакомого номера. Набираю.
— Алло, пап, извини, я у Тани засиделась… Куда? Что случилось? Да, я слушаю. Но почему? Хорошо. К Артему? Ни за что к нему не поеду! Пап?!
Отец строго обозначил задачу и закончил разговор.
— Что-то случилось? — забеспокоилась подруга.
— Похоже на то.
Смской на телефон прилетел адрес, по которому я должна была приехать. Это был адрес квартиры Артема. И мне нужно срочно отправится к нему. Зачем? Отец опять недоговаривает. Надо выдвигаться. Разу отец молчит, попробую разговорить этого накачанного придурка.