- Этого мало, - сказал мужчина, обращаясь к девушке-смерти.
- Всё согласно заключённому договору. Вам добавлено десять лет жизни. Теперь ваша часть выполнить условия.
Девушка протянула какой-то документ.
- Чёрт бы вас побрал, так и думал, что надуете.
- Мы всегда можем заключить новую сделку.
- За это бы рассчитаться, - мужчина был разражен, сел за руль и резво стартанул в сторону города.
Девушка с улыбкой посмотрела ему вслед и расстаяла в воздухе.
Я стоял в ступоре. Пётр, всё так же улыбаясь, смотрел на меня, наслаждаясь произведённым эффектом.
- Это как же…
- Вот так. Легко и просто. Даже памяти о человеке не осталось.
- Но зачем они тогда по междумирью ездят?
- Подсказки, артефакты. Собирают и переносят в наш мир. Своего рода они ждут пришествия своего бога и готовят всё к его прибытию.
- То есть там нет блуждающих душ?
- Почему же? Есть. Тот факт, что не у всех хватает энергии на оплату, имеет место быть. Но, как правило, они доставляются туда нелегалами и бросаются в тумане. Тем самым создают якоря для новых легальных перевозчиков. Эту схему придумал сам Харон, когда понял, что не справляется с увеличившейся нагрузкой. А потом и организацию якорей перекинул на людей. Очень умный и хитрый малый.
- Всё равно мне непонятно, почему те, кто узнают об этом никак не борятся с ним.
- Ты ещё слишком глуп и неопытен. Все хотят жить. Что они могут сделать? Харон - их начальник. Он контролирует всё. А те, кто пытается сопротивляться, исчезают. Их машины ломаются, они теряются в тумане, и их больше никто не видит.
- А отомстить за своих близких?
- С годами все чувства отходят на второй план. Люди учатся довольствоваться малым.
- Нахрен, - зло крикнул я, - Не хочу во всём этом участвовать.
- А вот дать заднюю уже не получится, - разочаровал меня апостол, - Если, конечно, не хочешь стать частью тумана, а за тобой и Аня исчезнет.
Пётр бил по больному. Оставить любимую на произвол судьбы я не мог.
- Что мне нужно делать?
- Вот это другой разговор. Как говорил тебе выше, сейчас просто выполняй возложенные обязанности. Вози души, вступай в стычки с чёрными, только не слишком часто и, по возможности, не ломая машину. Будь аккуратнее. Всегда имей энергию на ремонт. Не будет выездов, не будет оплаты. Сгинешь в тумане, став его частью. Со временем Харон будет тебя приглашать на разговоры. Я знаю, что ты уже был там один раз, но в будущем, он сыграет на родственных чувствах. Попросит увезти его и Людмилу, а он, так уж и быть, вернёт Аню, поставив её на место главной смерти. Когда получишь это предложение мы встретимся снова. Дальше получишь новые инструкции. Ну так что? Ты в деле?
- А у меня есть выбор?
- Выбор есть всегда, не у каждого хватает смелости его сделать.
- Хорошо, я согласен.
- Замечательно, тогда нам пора двигаться назад. Помогу вернуться тебе на дорогу Отсюда. Придумали же пафосное название.
Мы сели в машину.
- Куда ехать?
- О, это совершенное неважно, - всё так же улыбаясь ответил он мне.
- Как же бесит твоё счастливое лицо, - с раздражением сказал я Петру.
- Не тебя одного, но по-другому не могу, редко удаётся побывать на земле. У привратника много дел.
Мы направились к городу. Апостол напевал какую-то песенку, радуясь всему вокруг. Вдруг он посерьёзнел и сказал:
- Сейчас будь внимателен. Запомни свои ощущения. В будущем тебе ещё не раз придётся передвигаться между двумя мирами.
- Что мне нужно делать?
- Просто закрой глаза и почувствуй направление.
Я послушно исполнил всё сказанное. Стоило мне опустить веки, как тут же ощутил незримую нить, тянущую меня куда-то в сторону. Повернул руль туда.
- Для того, чтобы выйти в мир живых просто представь место куда хочешь попасть, машина выведет тебя – голос апостола был приглушен, последние слова я еле услышал.
Нить пропала. Я открыл глаза и обнаружил себя едущим по дороге Отсюда. Вокруг переливался шёлк тумана. Где-то впереди виднелись развалины старых зданий. Остановил машину и вытер проступивший пот. Вышел наружу. После рассказа Петра останавливаться было не страшно. Я понимал, что на какое-то время туман неопасен, а «черти» без команды не нападут, тем более на меня. Ожил коммуникатор маршрут до гаража был построен. Сев обратно в автомобиль, выдохнул и направился в место, ставшее моим домом.
Интерлюдия 3.
Она шла по красивым улицам Мельбурна. Вокруг шумел город. Яркий солнечный свет слепил глаза. Аня почти год как трудилась на ниве смертельной жатвы, из них полгода как в Австралии. Ей нравилась работа. В прерывании нитей жизни она получала даже какое-то удовольствие. Тем более, что трудиться приходилось не в холодной Сибири, а в стране, наполненной теплом, светом и улыбками пусть и нахождение в реальности ограничивалось максимум часом. За время прошедшее с её смерти и начала новой службы девушка знала, что со временем можно будет на короткий срок выходить в мир живых для отдыха. Сразу же вспоминались «Пираты Карибского моря», где Дэйви Джонсу разрешалось раз в десять лет сойти на берег. Вот и она трудилась, ожидая, когда сможет насладиться заслуженной наградой. Мечты о будущем сменились воспоминаниями о прошлом.
Рак изменил её за год. Из красивой девушки двадцати восьми лет она превратилась в высушенную палку. Когда-то шикарные чёрные волосы стали редкими и местами покрылись сединой. Блеск её карих глаз пропал, в них остались только боль и тоска. Ещё совсем недавно она радовалась жизнии строила планы, а теперь всё подходит к концу. Из всех возможных сравнений ей на ум приходило только сравнение со старым дубом из «Войны и мира». Частенько в голове пробегали аналогичные с Болконским мысли о том, что жизнь кончилась. Вот только герой Толстого сумел ожить и дуб окутало листвой, её же дерево к жизни не вернуть. Страшный диагноз пугал по началу, но потом девушка смирилась и приняла свою судьбу. Ни один из вариантов лечения не подействовал, а во время операции сердце не выдержало. Аня часто вспоминала день своей смерти, который, как это не парадоксально, изменил ей жизнь.
Она стояла над операционным столом, видела своё располосованное тело и суетящихся врачей, бегающих по операционной и совершающих непонятные действия в попытке спасти её. Рядом с собой Аня обнаружила женщину, смотрящую со снисходительной улыбкой на все их бесполезные манипуляции.
- Вот понимают же, что всё, конец, не вытащить, а всё равно отрабатывают по регламенту, - произнесла она.
Аня повернулась к ней и задала первый попавшийся вопрос, возникший в её голове:
- Кто вы?
- Смерть, просто смерть. Будем знакомы.
- Странно. Я думала, что вы ходите в балахонах, с косами.
- Ой брось, это старые людские суеверия. У нас нет какого-то рабочего дресс-кода, да и орудием труда выступать может любой режущий предмет. В последние лет сто пришла мода на серпы. Поверье о косах пошло из-за некоторых неосторожно показавшихся сотрудниц.
- Так это получается всё? Я умерла? – немного растерянно произнесла Аня.
- Ну а сама то как думаешь? Врачи вот надеются тебя спасти, но нить я уже перерезала, обратной дороги нет.
Девушка внимательно оглядела пришедшую за ней. Смерти можно было дать от силы лет тридцать пять-сорок. В очках, с густыми волосами огненно рыжего цвета, собранными в пучок. Она стояла прямо и величественно, поигрывая серпом в руках. Суматоха операционной, казалось, забавляла её. От женщины несло непонятной силой и величием.
- И что дальше? – задала Аня очередной вопрос.