На асфальте, потрескавшемся и поросшем травой, виднеются полустёртые следы от мела — остатки детских игр в классики. Футбольные ворота, сделанные из старых труб, стоят криво, сетка на них порвана и болтается, как паутина.
Во дворе тихо. На лавочках, где раньше собирались бабушки и соседи, теперь лежит толстый слой пыли, а на перилах сушится забытое кем-то бельё, уже выцветшее и пожелтевшее от времени.
В углу двора стоит старый «Запорожец», вернее то, что от него осталось. Его колёса спущены, корпус покрылся ржавчиной, а фары смотрят в пустоту, словно глаза, потерявшие надежду.
Воздух здесь кажется густым, наполненным воспоминаниями, которые никто уже не может услышать. Этот двор — словно призрак, напоминание о том, что даже самые привычные места могут стать пустыми и безжизненными, если из них уходят люди.
Рядом с пятиэтажкой, словно молчаливые стражи, выстроились старые советские гаражи. Их ржавые ворота, покрашенные когда-то в зелёный или синий цвет, теперь покрыты слоем рыжего налёта и облупившейся краски. Каждый гараж — это отдельная история, маленькая крепость, за которой скрываются автомобили, пережившие своё время.
Они столи плотно друг к другу, образуя своеобразный лабиринт из металла и бетона. На некоторых дверях виднелись потёртые таблички с номерами или именами владельцев, написанные от руки корявым шрифтом, который невозможно было разобрать. Кое-где висели замки, покрытые паутиной и насквозь проржавешие. Они рассыпались от одного прикосновения
Заглянув внутрь, Иваныч обнаружил, что гаражи не пустовали. Словно заснувшие в металлических клетках здесь стояли старые автомобили. В одном был «Москвич-412» с потускневшей краской и слегка просевшими колёсами. Его фары, словно глаза, смотрят в темноту, а на крыше лежит слой пыли, как будто машина ждёт своего часа, чтобы снова выехать на дорогу. В другом притаился «Запорожец» с характерной округлой формой. Его жёлтая краска местами облезла, а на заднем стекле висит старая тряпка, забытая кем-то при последней мойке. В углу гаража лежат инструменты: ржавый гаечный ключ, домкрат и канистра с бензином, которая, кажется, уже давно пуста.
В соседнем гараже стоит «Волга» ГАЗ-24, некогда символ статуса и достатка. Её длинный капот и массивные формы выглядят внушительно, даже несмотря на слой пыли и потускневший хром. На заднем сиденье лежит старая газета, датированная 1980-ми годами, а на полу валяется пустая бутылка из-под минеральной воды. В последней коробке Иваныч обнаружил Иж Пикап — редкий и необычный представитель советского автопрома, который выделялся своей практичностью и нестандартным для СССР дизайном. Это небольшой пикап, созданный на базе легендарного Иж-2715.
Воздух в гаражах тяжёлый, пропитанный запахом масла, бензина и ржавчины. Тишина здесь кажется ещё глубже, чем во дворе, словно эти машины и гаражи хранят в себе истории, которые уже никто не расскажет. Они стоят как памятники ушедшей эпохи, напоминая о времени, когда эти автомобили были не просто железом, а частью чьей-то жизни.
Иваныч попробовал завести хоть один автомобиль. К его удивлению, каждый из экземпляров сразу откликнулся на поворот ключа в замке зажигания. Двигатели гудели ровно без посторонних звуков. Работали фары, подвеска не стучала. Колеса, несмотря на то, что машины, по всей видимости, простояли здесь очень давно, не деформировались и не пропускали воздух.
Иваныч сел за руль Ижа и выехал из гаража. Сделал круг по периметру двора и остался доволен ходовыми качествами автомобиля. Загнал Ижа в гараж и только теперь решил посмотреть, что же там под капотом. Открыв его, с удивлением начал чесать в затылке. В машине не было привычной силовой установки. Непонятные трубочки, по которым текла какая-то синяя жидкость.
- Во дела, - сказал Иваныч. Последнее время он всё чаще разговаривал сам с собой. Иногда, чтобы разрушить окружающую тишину, но чаще, чтобы не забыть человеческую речь.
Так проходил день за днём. Мужик ел, пил, спал. Катался на машинах в границах жилой зоны. В одну из таких поездок пелена вновь заполонила всё вокруг. Иваныч испугался и запаниковал. Пятиэтажка исчезла из поля зрения, а впереди показался человеческий силуэт. Он направил автомобиль к нему. С приближением силуэт превратился в женщину.
- Подождите, - крикнул Иваныч в открытое окно, остановившись рядом.
Женщина его как будто не слышала. Тогда он вышел наружу, схватил её за руку и чуть-ли не силой посадил в машину.
- Кто вы? Как здесь оказались? – начал расспрашивать Иваныч.
Женщина молчала. Её глаза были затянуты, в них не отражались мысли, только пустота. Неожиданно загудел двигатель, и машина поехала сама будто на автопилоте.
- Э, подожди, стой!!! – кричал мужчина и с остервенением пытался крутить руль, но автомобиль никак не отреагировал на его потуги.
- Тьфу, - сплюнул Иваныч с досадой и бросил бессмысленные попытки, отдавшись на волю судьбе.
Поездка продолжалась сравнительно недолго и закончилась в пятне света, свободном от тумана. Машина остановилась, Иваныч вышел и услышал шум реки, а через некоторое время из пелены показались очертания моста. Такого он не видел нигде. Сооружение поражало своей монументальностью. Над чёрными водами, соединяя противоположные края, раскинулся самый удивительный мост из всех, которые я когда-либо видел. Он не заканчивался на том берегу. Его конец терялся в тумане, но я знал, что он ведёт куда-то дальше — туда, где нет ни времени, ни боли, ни воспоминаний. Мост был окружён светящимися символами — крестами, полумесяцами, звёздами Давида, инь-ян. Они мерцали, как огни далёкого города, и создавали ощущение, что ты стоишь на пороге чего-то великого.
Иваныч направился к мосту, совершенно забыв о своей пассажирке. Ступил на холодный камень и направился на другую сторону реки. Вот только перейти не получилось. Дойдя до середины, он обнаружил, что идёт к оставленной на берегу машине. Иваныч наполнился досадой. Попробовал перейти ещё пару раз. Даже перебежать не получилось.
Тогда он открыл дверь и помог выйти своей пассажирке.
- Не принимает меня мост. Наверное, не мой он. Иди, тебя ждёт.
Женщина пошла как сомнамбула. Она не реагировала ни на что. Ни голос Иваныча, ни шум реки её не заботили. Она шла к одной ей виденной цели. Мост запел, зазвучал. Вот только его звук был только для неё. На мужчину он не производил никакого эффекта.
Пассажирка ступила на первый камень перехода и озарилась яркой вспышкой света. Иваныч прикрыл глаза и обнаружил, что женщины уже нет, а мост снова затягивается туманом. Этот факт он встретил с улыбкой. Только что, мужчина обрёл новую цель в жизни. Он сел за руль. Непонятно как, но теперь Иваныч знал, где его дом. Из тумана выбрался быстро. Поставил машину в гараж. Присел на лавочку во дворе.
- Мужчина! Да-да, я к вам обращаюсь, - с края тумана его окликнул звонкий девичий голос, - Где это мы?
Со временем к Иванычу и Светлане, как назвала себя девушка, присоединились ещё десять человек. Ежедневно они направлялись на патрулирование местности в белом мареве и перевозили заблудшие души, но сами они пересечь мост не могли, как не старались. Вся их деятельность свелась к поиску того, как покинуть это место, гнетущее своей тишиной и однообразностью. И выход был найден.
Глава 16. Последний путь вольных.
- Вот с тех пор мы здесь,- Иваныч окончил свой долгий рассказ.
Все жители этого островка свободного от тумана собрались часа через три после нашего приезда. Контингент был разнообразный, практически весь бывший Советский союз. В глазах людей читалась усталость. По их рассказам я понял, что они провели в междумирье многие годы. Пелена, даже не касаясь их, выпивала соки, поддерживать себя в нормальном состоянии становилось всё тяжелее. Иваныч был старейшим из всех. Чуть позже к нему присоединилась Светлана, а в последующие года их община разрасталась до пятидесяти человек. Сейчас их осталось двадцать.