Наташка берет меня за руку и тянет к выходу из троллейбуса. Приехали.
– Я тут недавно с Абубякировым поругалась. Вдрызг, – сообщает мне Наташка по пути от остановки к нашему зданию.
Чувствуется, что-то важное и серьезное, так как Ковальчук сбавляет ход и пока рядом никого нет быстрым шепотом излагает мне свою историю:
– Ты же знаешь, я каждый месяц раскладываю деньги по конвертам, подписываю их. Главное, не надо мне говорить, что это простенькая работенка. Суть не в этом. Ты сама подумай – на мне ответственность! Я же кассир. Любая проверка, а у меня в кассе непонятно какие деньги. Это же подсудное дело. Я рискую, – спутница мстительно поджимает губы, – а у меня перед глазами список с такими, блин, офигительными суммами, которые этот жмот платит своим протеже. Я ему и намекнула, что надо бы и мне прибавить. За риск, за молчание, за старание, в конце концов. Послал гад. Объявил, что теперь не сможет мне доверять, поскольку рассматривает мой выпад как шантаж. Поэтому, типа, я теперь могу быть спокойна, он больше меня не потревожит.
– Опана! А кто же ему будет конвертики формировать? Неужто сам?
– Конвертики – фигня. У нас в здании всего два сейфа – в кассе и в кадрах. Чуешь, чем дело пахнет? – Наташка ненадолго останавливается посреди улицы и выжидательно смотрит на меня.
– Думаешь, теперь ко мне придет? – смысл сказанного с трудом начинает проникать в мое отдохнувшее и слегка расслабленное серое вещество.
– Пошевели извилинами – послезавтра зарплата. Ему где-то надо деньги хранить. Не сегодня, так завтра их привезут. День в день не так часто бывает. А сумма-то нехилая. Нет, а что мне теперь делать? Как думаешь? Уволит? Я так просто не уйду, я сумею за себя постоять. У меня столько компромата на этого ирода. Денег мне пожалел.
По мере приближения к офису кипение Наташки понемногу сходит на нет. По крайней мере, визуально.
– Успокойся, – говорю, открывая дверь, – законодательство пока еще никто не отменял. Придумаем, как справиться. Кстати, приходи сегодня ко мне в шесть часов. Отпразднуем прошедший день рождения.
Наташка расцветает. Халявную кормежку любят все. И на этой позитивной ноте мы расстаемся. Ковальчук открывает свою кассу, а мой кабинет чуть дальше, за поворотом.
Глава 3. Вероника
Первым делом иду к Веронике – секретарю нашего шефа и моей подчиненной. Именно ей я доверила ключ от святая святых – моего сейфа.
– Танюша, наконец-то, – девушка радостно выскакивает из-за стола и бросается мне на шею, – я так рада. Ужасно надоело мотаться на два фронта. Я все, что не успела сделать положила у тебя в столе. Потом тогда, если будут вопросы, все прокомментирую.
Веронике Скуловой двадцать два года, из которых последние два она работает у нас. Нашему директору ее порекомендовали какие-то его знакомые, поэтому она пользуется его неограниченным доверием. Мне тоже нравится эта девушка. Она ростом невысокая, прямые светлорусые волосы всегда аккуратно уложены. Впрочем, учитывая их суперкороткую длину, это не удивительно.
Самая большая страсть Вероники – фиалки. Сколько их у нее, известно одному лишь богу. Мне она рассказывала, что ей дома сделали несколько уровней на подоконнике, чтобы уместить маленькие горшочки. Одна беда, фиалкам дома у Вероники не хватает света. Зато на работе для фиалок созданы практические идеальные условия. Да и окон целая куча. В одной приемной четыре окна, да еще несколько у шефа в кабинете с трех сторон.
Недолго думая, девушка начала понемногу приносить цветы из дома на реабилитацию. Обычно она притаскивает самые зачахлые, а когда они приходят в себя, девушка уносит их домой, а на их место проволакивает следующую партию болезных. Наверно, можно не уточнять, что сначала секретарь заполонила горшочками свои окна, а потом, не встречая сопротивления, заставила фиалками все подоконники и у директора. Не уверена, что Абубякиров вообще замечает появившиеся в его кабинете цветы. Зато посетителям нравятся нежно цветущие растения. Периодически находятся такие же ценители фиалок, как и Вероника. Крайне эмоционально они обсуждают сорта и виды цветочков, меняются ими, получая искреннее удовольствие от общения и созерцания прекрасного.
Одевается Вероника, я бы сказала, осторожно. Мне нравится ее вкус. Во всяком случае, у меня никогда не было оснований сделать ей замечание из-за небрежности в одежде или из-за слишком фривольного или неподходящего наряда. По роду деятельности ей приходится общаться с очень важными клиентами, для которых внешний вид секретаря подчас имеет достаточно большое значение.
Мы сразу нашли общий язык, в отличие от предыдущей секретарши, которая принципиально настаивала, что подчиняется исключительно Ринату Асхатовичу. Лично я очень радовалась появлению Вероники. Она всегда замещает меня и даже помогает по возможности, когда у меня изредка случается перегруз. Соответственно, и я при необходимости иногда занимаю кресло секретаря. Немного посидеть там бывает для меня очень и очень полезно. Узнаю много интересного о работе Компании. Правда, на постоянной основе я бы там долго не выдержала.