-Не убегай вечером сразу после работы, хорошо?
Сара нахмурилась, не понимая к чему он клонит.
-У тебя планы?
Девушка отрицательно качнула головой.
-Ну, вот и отлично. Отпразднуем вместе! – в этот раз Лауренц улыбнулся девушке абсолютно искренне, и та улыбнулась ему в ответ. Сердце радостно стучало, а душа хотела петь. Приглашение предвещало свидание.
Сев за свой стол, Сара вдруг резко вскочила и пулей влетела в кабинет Лауренца.
-Ущипни меня!
-Что?! – от неожиданности Лари аж подпрыгнул на стуле.
Сара рассмеялась.
-Ущипни меня за руку, хочу кое-что проверить.
Парень пожал плечами и, не в силах сдержать улыбку, сделал то, о чём его просили. Сара ойкнула и широко улыбнулась.
-Спасибо!
Сказав это, девушка направилась к выходу, а Лари продолжал сидеть за столом, провожая её взглядом. Уже у самой дверь она обернулась и смущенно сказала:
-Не подумай, что я немного того. Это было важно.
Когда дверь закрылась, Лауренц всё еще продолжал смотреть в ту сторону. И как он раньше её не замечал?
***
Отчего закаты у моря всегда так красивы? Отчего так захватывает дух, глядя на последние лучи солнца, бросающие яркие блики на мелкие волны, не доходящие до берега? Кажется, что вот-вот и вдалеке появится корабль с белыми, а может быть алыми, парусами, а на нём принц, который увезёт тебя в далёкие края и сделает самой счастливой на свете.
Но Оливия с детства считала, что ей бы больше подошел пират, нежели прекрасный принц. Бунтарская натура выводила из себя абсолютно всех, кто находился в её окружении: преподавателей, одногруппников, Кларка… да даже её саму! Она привыкла убегать. За последние несколько дней она только и делала, что убегала от всех и от всего, абсолютно не отдавая себе отчета в том, что убегала она на самом деле от самой себя.
Сидя на каменистом пляже и смотря на горизонт, последний раз вспыхивающий за этот день солнечными лучами, она думала о своей жизни как о чем-то совершенно далёком. Было в этом закате что-то символичное. Казалось, что вот он – конец старой жизни, а утром, встречая рассвет, девушка начнет совершенно новую жизнь, без убийств, без погони, без оружия и крови. Жизнь, в которой всё будет иначе. Жизнь, в которой будет новая она сама.
Морской бриз позволял дышать полной грудью, ветер, словно нарочно путался в её светлых волосах, позволяя чувствовать себя свободной и невесомой. Здесь не было столько машин, здесь было то, чего нельзя получить, живя в мегаполисе: единение с природой.
От наслаждения Оливия прикрыла глаза и ей представилось, будто она – это ветер, она – морская пена, она – последний лучик солнца, она – белое облако, одиноко плывущее на розовато-голубом небосводе. Всё, что было до этого казалось неправдой, выдумкой. Всё было ненастоящим, картонным, бумажным, сделанным из камня. А сейчас… а сейчас существовали только она и море.
Открыв глаза, Оливия улыбнулась и поднялась на ноги, последний раз взглянув на ярко-оранжевую полосу горизонта.
Новая жизнь…
И в ней она точно будет счастлива.
Часть 2
«ВРЕМЯ ПРИШЛО»
Глава 21
-Сделаете заказ сразу или Вам оставить меню?
Парень расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и, улыбнувшись, ответил официанту:
-Спасибо, мы Вас позовём.
Звуки джаза заполнили в этот вечер всё пространство, музыка в кафе была особенная, будто бы специально подобранная для каждого посетителя этого уютного места. Вот и сейчас здесь играла любимая песня Сары из старого фильма «Дочь Нептуна» – «Baby, it’s cold outside», и девушка, смущенно потупив глаза в принесенное официантом меню, улыбалась, слегка покраснев.
Хотела бы я знать...
Твои глаза сияют как звёзды.
Как устоять перед этими чарами.
Я возьму твою шляпку... У тебя великолепная причёска.[1]
Взглянув на Сару, Лауренц тоже улыбнулся и на мгновение даже залюбовался. В ней чудесным образом удачно сочетались приятная внешность с выразительными зелеными, чуть раскосыми, глазами, и простой характер. Однако раньше ему всё это в голову не приходило. Её сегодняшнее поведение ни на шутку раззадорило парня, незатейливое чувство юмора оказалось изюминкой в характере скромной секретарши, которую он привык видеть каждый день, но сейчас всё казалось иначе: музыка вдруг стала тише, а стук сердца громче и быстрее.