- П-по прежнему н-не п-понимаю, - пролепетал Гарри, у которого в груди словно всё заморозило каким-то неприятным холодом.
- Если предположить линейный характер убыли среди заключённых, то за десять лет в Азкабане умирает половина узников, - вдруг подал голос Майкл, который всё это время сидел в углу, клацая клавишами своего компьютера.
- Примерно так, - осторожно согласился Дик. - Ты всё ещё хочешь, чтобы я что-то узнавал?
- Да, - обречённо кивнул Гарри. - И вообще...
- Ты хочешь, чтобы я раскопал, что с ними случилось, если... - спросил Дик.
- Нет, я сам, - помотал головой Гарри.
Настроение, которое совсем недавно ещё было таким замечательным - после проведённого с Асторией утра и после примирения с Роном - стремительно катилось под откос. Он сам уже начал физически ощущать всю боль, которую причинит Панси, если сообщит ей... Дурак! Болван! Нужно же было сначала спросить - вдруг она уже знает? А если они просто сбежали куда-то за границу и хрустят себе французской булкой, пока любимая дочь занимается самоистязанием? Слизеринцы же, они и не на такое способны! И уж всяко можно было спросить мистера Гринграсса - не он ли как-то обмолвился, хоть и совершенно по другому поводу, что Паркинсоны были очень близкими друзьями?
- Когда будет что-то известно? - решил уточнить Гарри, накидывая плащ.
- Быстрее всего выйдет, если я туда отправлюсь и уже оттуда напишу, - ответил Дик. - Если отбыть прямо сейчас, то можно попытаться к завтрашнему вечеру.
- Я могу вас об этом попросить? - спросил он.
- Конечно, - легко согласился Дик. - Но сначала стоит получить направление у начальника.
- Хорошо, - кивнул Гарри. - Значит, завтра с утра? Успеете ещё сегодня бойцам выволочку устроить?
- Значит, завтра с утра, - согласился Дик. - Да, прямо сейчас и займусь.
В самом деле, должностные инструкции - это практически как устав в армии. Сделал что не так - и потом всем отделом расхлёбывать. Правда, закон волшебного мира, живущего в полном отсутствии правовой системы помимо Визенгамота, обычно в случае сомнительных доказательств выступал за изоляцию подозреваемого, но то, что удалось настоять в подобных случаях идти навстречу требованию обвиняемых использовать Веритассерум, сильно повысило шансы на более благополучный исход дела. Если бы такой же подход действовал тридцать лет назад, Сириуса бы непременно оправдали. Тем не менее первым делом стоило научить авроров как при происшествии не потерять необходимых улик и не затоптать следов. Как раз это подчинённые Дика Лонгсосэджа и будут отрабатывать остаток недели.
- Гарри? - удивилась Пераспера, открыв дверь.
- Добрый день, - поклонился он.
- Здравствуй, Гарри, - откликнулась она. - Где ты оставил мою дочь?
- А, не волнуйся, - сказал он. - Она пытается оттереть мой дом от пыли, так что ещё пару недель вы её не увидите.
Глаза Перасперы распахнулись, а потом она улыбнулась и в притворном гневе махнула на него ладошкой.
- Тира-ан! - воскликнула она. - Так вот зачем тебе понадобилась наша доверчивая дочурка! Она-то думает, что у тебя любовь!
- Какая может быть любовь, когда у меня в доме бардак! - схватился он за голову.
Пераспера звонко рассмеялась.
- Ну, рассказывай, - предложила она. - Каким ветром тебя принесло?
- Я хотел узнать хоть что-нибудь про Паркинсонов, - сказал он, и она сразу же застыла с тревожным выражением на лице.
- А я как раз хотела тебя попросить о том же, - растерянно всплеснула она руками.
Выйдя из дома, она повела его в скамейке неподалёку от входа, где и присела, жестом пригласив его присоединиться.
- Хороший всё-таки день, - улыбнулась она.
- Неужто вам ничего не известно? - нетерпеливо спросил он.
- Однажды они пропали - и всё, - вздохнула Пераспера, нервно теребя пальцами передник. - Дэниел пытался задавать вопросы, но ему сразу же сказали, что если он продолжит в том же духе, то о нём самом впоследствии тоже будут спрашивать...
- Кто сказал? - с нажимом спросил он.
- Он справлялся в аврорате и в итоге говорил с тогдашним заместителем начальника, - с сомнением в голосе ответила она. - Я не помню имени...
- Когда это было? - продолжил он допытываться.
- В марте девяносто восьмого, - ответила она. - Тогда они пропали. В середине апреля Дэниел пытался навести справки...
- Наверное, это был Зит Пимплноуз, - задумчиво произнёс Гарри. - Тот ещё фрукт.
- Да, и родители его наверняка были большие шутники, - кивнула Пераспера.
- Положим, не более шутники, чем те, что назвали дочь Панси, - покачал он головой.
- Она, вообще-то, Персефона, - подсказала она. - Запомни - Персефона Аида Паркинсон.
- Час от часу не легче! - восхитился он. - Яблочко от яблони... А сами они?
- Дэйвус Питер и Деметра, - откликнулась она. - Для друзей просто Дэйв и Деми.
- Ну и ну! - сказал он. - Что-нибудь ещё?
- В том-то и дело, что ничего, - развела руками Пераспера. - Уже после победы над Тёмным Лордом мы ещё несколько раз пытались узнать... Ответ был всегда один - ничего не известно, и ресурсов, чтобы искать иголку в стоге сена, у них нет. Я думаю, никто просто не хотел связываться с фамилией "Паркинсон"... Пока просишь найти человека, участливо улыбаются, готовы помочь, как только называешь фамилию - сразу на лице безразличная маска.
- Чёрт, - расстроенно произнёс он.
- Чёрт, - согласилась она.
- Ещё что-нибудь? - спросил он. - Что за люди они были? Пожиратели?
- Не говори глупостей! - сердито воскликнула Пераспера. - Дэйв до самого последнего момента отбивался, как мог, от предложений подручных Тёмного Лорда вступить в ряды борцов за несвободу полукровок. Он был высокопоставленным чиновником в Министерстве, начальником собственного отдела, и Дэниел был у него заместителем. И они были наши друзья. Дэйв мне вообще как брат, да и всегда меня считал младшей сестрёнкой, заботился и опекал... Да что ты спрашиваешь, я же тебе пересказывала историю, как он меня спас, и как с Денни познакомил!
Точно, как же он мог забыть! Эта история у Гринграссов была практически семейным преданием - с настоящим злодеем, с рыцарем-спасителем и с прекрасным принцем в конце. Дафна её несколько раз пересказывала, вот только ни разу она не добавила "Паркинсон" после "дядя Дэйв"!
- А почему никто из вас мне про них не рассказал? - напряжённо спросил он. - Почему ты мне не рассказала?