Самой опасной частью пути оказался мост, который проходил над рекой. На этом открытом пространстве всё было видно как на ладони. Из-за чего мне даже пришлось ждать, пока компания ребят, вразвалочку прогуливавшихся по нему, завершит свой переход на противоположную сторону. А то мало ли, что творится в головах у этих горожан? Здесь лучше вообще никому не попадаться на глаза.
Через пару минут я увидела, как в мою сторону направляется мужчина в спортивном костюме, передвигаясь тренировочным бегом по тротуару вдоль реки. Похоже, что здесь тоже есть профессиональные спортсмены. А значит и мне можно притвориться бегущей по мосту. Хорошо хоть на моих спортивках нет этих светящихся полос, как у него. А то сейчас бы тут сверкала ими по тёмным закоулкам.
Спустя всего полчаса таких перебежек, я уже стояла перед огромным офисным небоскрёбом, по которому с этажа на этаж перебиралась мигающая надпись «АСТЕРИ».
— Нам нужно на двадцать девятый этаж, — пояснил Алекс. — Для начала подойди к обратной стороне здания.
Я обошла многоэтажку. Место здесь оказалось достаточно тихим, со слабым освещением. По крайней мере, в сравнении с лицевой частью здания, выходившей на очень оживлённую часть города, где до сих пор ошивалась куча народу. Как раз то, что мне сейчас нужно. Если б не это мигающее «АСТЕРИ», которое ползало туда-сюда, то вообще было бы идеально.
— Я на месте.
— Хорошо. Теперь отсчитай четвёртое окно справа. Над ним свисает верёвка, но только на уровне третьего этажа. В общем, до неё тебе нужно будет как-нибудь самостоятельно добраться.
— Не вижу этой верёвки. Она прямо над окном?
— Ты и не увидишь отсюда: мы её специально окрасили под цвет стены, чтобы дежурные охранники не смогли ничего обнаружить во время обхода.
— Она надёжно закреплена? Я не свалюсь?
— Надёжно. Слушай, мы тут заинтересованы в успехе операции не меньше тебя, поэтому подготовились к ней очень основательно. В общем, с нашей стороны всё сделано на высшем уровне, местами даже больше, чем может понадобиться.
— Хорошо, я тогда полезла. Наушники пока отключаю, чтобы ты не мешался.
— Да, конечно. До связи.
На тренировках у нас, естественно, всегда была страховка, поэтому сейчас я испытывала некоторое волнение. Третий этаж — небольшая высота, относительно нашего скалодрома, но тут стоит отметить, что это мой первый опыт применения своих навыков в полевых условиях.
Главное — попытаться избежать излишнего волнения. На соревнованиях у меня никогда не было грубых осечек, разве что только в самом начале, на первых курсах обучения. Значит и сейчас справлюсь.
Прокручивая все эти мысли у себя в голове, и одновременно пытаясь сосредоточиться на своих движениях, я сама не заметила, как мои ноги уже стояли на подоконнике третьего этажа. За эти годы тренировок навыки скалолазания оказались доведены практически до уровня автоматизма.
Я осмотрелась по сторонам: конец верёвки болтался чуть левее окна. Добравшись по ней до следующего этажа, обмотала освободившуюся её часть вокруг себя и завязала крепким узлом, сделав, тем самым, достаточно надёжную страховку. Дальше дело пошло намного быстрее. Единственное, что меня замедляло — это необходимость аккуратно пролезать мимо окон, так как внутри периодически делали обход охранники, размахивая фонариками в разные стороны.
Когда передо мной возникло окно предпоследнего этажа, то верёвка закончилась. Она выходила через специально проделанное для неё отверстие, что позволяло плотно прикрыть оконную дверцу, не вызывая лишних подозрений при осмотре здания снаружи. А ещё ко всем углам оконной рамы, с которыми соприкасалась верёвка, были прикреплены мягкие резиновые прокладки, чтобы та не перетёрлась.
Забравшись на подоконник, я повернула голову и посмотрела вниз: всё было усеяно тысячами маленьких разноцветных огоньков. Ночной город с такой высоты выглядел очень впечатляюще. У меня слегка закружилась голова от всех этих видов, но я быстро себя встряхнула. Нужно было сконцентрироваться на задании.
Внутри комнаты, откуда выходило окно с верёвкой, оказалось очень темно. Поэтому, спускаясь с подоконника на пол, моя нога угодила в какое-то ведро с водой, что наделало много шума. Я затаила дыхание и прислушалась: тишина. Затем на цыпочках подошла к двери, прислонилась к ней и пробыла в таком положении около минуты. Похоже, что никто из охраны меня не услышал. Немного успокоившись и приведя свои нервы в порядок, я огляделась вокруг: комната представляла собой небольшое подсобное помещение, где хранился всякий хлам вроде вантузов, чистящих средств, какой-то продвинутой уборочной техники и прочей всячины.