Так кто же он такой, этот загадочный долгожитель? Триста восемьдесят лет… А что там стряслось триста восемьдесят лет назад? Восстание Стеньки Разина? По истории (как, впрочем, и по другим предметам) у прогульщика Глеба в школе всегда была нетвёрдая тройка.
В любом случае, мыслеформа, выходит, съёжилась в песчинку за четыре неполных века? Если и дальше так пойдёт, то что же с нею станется? Через тысячу лет, через миллион… Сингулярность? И в один прекрасный миг — Биг Бэнг? Новый Большой Взрыв?
И что тогда стрясётся со старой Вселенной? Исчезнет?
Очень может быть. А взамен возникнет иная, возможно, куда более совершенная, выстроенная не абы как, но согласно мысли, запечатлённой в этом самом перле, что лежит сейчас на ободранной столешнице и таинственно сверкает из полумрака.
Правда, нас к тому времени уже не будет…
Портнягин ощутил мистический трепет, чего с ним, заметим, отродясь не случалось. Он заставил себя встать с табуретки и осмотреться в поисках собранного Ефремом ментоскопа. Прибор нашёлся на второй полке серванта.
Непослушными пальцами Глеб вставил сверкающую крохотульку в держатель из алюминиевой проволоки и поднёс слуховой рожок к правому уху.
Что же такого заветного оставил векам учитель его учителя?
Поначалу в рожке шумело на манер морского прибоя, а потом как бы издалека пришёл мужской голос.
— Баба дура… — там, за триста восемьдесят лет отсюда, гулко и мрачно вымолвил он. — …баба стерва… бабу учить надо…
Неужели всё-таки Стеньки Разина работа?
Расположившийся в кресле кот Калиостро потянулся, извернувшись до кончика хвоста, и звучно зевнул.
Февраль 2025
Волгоград