– А еще есть у людей фраза "Тот еще тип!",- припомнил я,- Интересно, откуда она произошла? Может быть, изначально этой фразой пользовались те, кто?...
– Кто его знает...- задумчиво сказал Галактион,- Вот ведь люди собирают гербарии всякие, насаживают на иголки букашек. А почему они сами должны быть исключением? Думаю, что вполне закономерно то, что и они сами, подобно давешним букашкам, представляют для кого-то подобный же интерес.
– А кто из вас догадывается о пользе-таки мусора?- поинтересовался я, поглядев на Тетю Соню.
– К чему это ты?- подозрительно спросил Галактион.
– А к тому, что вот встречаете вы, например, утром бабу с пустым мусорным ведром, да и пожалеете, что оно без мусора.
– Шутишь всё!..
– Ну а что еще остается?
– Ну а теперь пора нам, видимо, улетать отсюда,- осторожно напомнил нам "Фигарыч", а то неровен час, заметит нас хозяин коллекции...
– Резонно.
Мы попытались с разлету выскочить из оболочки. Но не тут-то было. Попробовали все вместе и поодиночке - никак.
– Ум мешает,- сказал "Фигарыч",- А оставлять жалко.
– Ну-ка, давайте попробуем еще разок,- предложил я,- Вон там, кажется, между Чингачгуком и большой крысой есть какое-то слабое местечко...
Мы разлетелись и с разгону увязли в мягкой, упругой, но прочной оболочке типохранилища, как в пуховой перине с резиновым наматрасником.
– Да, стены здесь попрочнее, чем в музее Мадам Тюссо,- невесело заметил Галактион.
– И, к счастью, гораздо мягче,- добавил "Фигарыч".
– Ну что ж, видимо, придется констатировать, что эта коллекция типов пополнитась еще тремя единицами,- мрачно сказал я.
– Да еще живых,- прибавил Галактион.
Где-то здесь, наверняка, есть и Семеныч с Никифорычем. В виде типов, конечно. А может быть, и я тоже? Интересно было бы посмотреть. Ну да разве найдешь их тут? Да, впрочем, и зачем?
"Вперед, только вперед, товарищи!"- вдруг услышали мы за своей "спиной", сзади то есть. Все вздрогнули и оглянулись.
Оказалось, что это всего лишь Владимир Ильич Ленин говорил призывы в сторону небольшой группки каких-то задумчивых ящериц. Но те, казалось, больше тяготели к жгучему брюнету, который приговаривал: "А ну, девочки, кто гранат забыл купить? Все в масле, только что со склада, взрыватели отдельно."
– Вот если бы нам каждому прикинуться чем-нибудь неважным для этого местечка,- вслух размышлял "Фигарыч".
– Ну да, например, лишней шляпой ПетраI,- активно подхватил Галактион.
– Или, на худой конец, ведром Тети Сони,- попытался я развить эту мысль.
Но всё это было, понятно, только шутки. Надо было искать более реальный выход. Или вход. Ведь должен же где-то быть вход сюда! Ведь с появлнеием (или созданием) нового типа личности разумного существа здесь должен каким-то образом появляться соответствующий тип.
Этой мыслью я поделился со своими спутниками.
Галактион сразу всё понял. Только не надо пытаться проследить кто пришел (всё равно не уследишь), а надо попробовать отыскать того, кто уходит. И лететь за ним.
– А кто должен исчезнуть как тип?- спросил "Фигарыч".
– Должны-то многие,- не сговариваясь, ответили мы с Галактионом,- Да только мало ли кто чего должен...
Начали рассуждать на эту тему.
Кому среди нас, земных русских людей, не место? Преступникам, ворам всяким, ну, в общем, тем, кто в основном нами управляет (для краткости). Но они не только не исчезают, а более того, здравствуют, плодятся и размножаются. Да это и понятно, для них условия гораздо лучше.
Бездомные, одичавшие всякие тоже как бы должны исчезать, Но тоже не тут-то было. Кто не становится первыми, как правило, пополняют ряды последних.
Вон, мужик стоит, вернее, висит с расстегнутой ширинкой, вон вор с кем-то по мобильному треплется. Улетать и не думают. Этих нам долгонько ждать-то придется.
И тут послышался тихий, вежливый голос:
– Будьте добры, пожалуйста, разрешите пролететь. Спасибо, пролетел. Как бы мне Вас не побеспокоить? Покорнейше благодарю.
Мимо нас, постоянно повторяя эти слова, плавно перемещался скромно одетый человек в очках, галстуке и стареньких, но аккуратно начищенных ботинках.
– За ним!!!- вскричал Галактион.
И мы устремились за интеллигентом. Мы летели мимо царей-королей, подонков, хамов, великих ученых, писателей, инопланетян. Он никого умудрился даже не задеть, этот типичный русский интеллигент, он просто следовал своим путем, предначертанном ему эволюцией.
Лететь пришлось долго, и мы порядком устали среди сотен тысяч фигур. Главным было не упустить из виду своего проводника.
И вот, наконец, вдали мы увидели черный круг с характерным мерцанием звезд. Это и был выход. Скорее даже не выход, а клапан. Клапан для удаления отработанных, ненужных материалов.
Он был всё ближе и ближе. Мне показалось, что я заметил Семеныча с Никифорычем. Они висели рядом совсем близко от выхода, обнявшись и, кажется, махали нам вслед.
И вот мы, как бы даже без особых усилий, снова окозались в родном космосе. А пространство типохранилища позади нас снова немедленно превратилось в точку.
Мы снова были на свободе, но выглядели очень уставшими и какими-то опустошенными. Даже не сразу обратили внимание на подлетевших к нам "Петровича" со "Степанычем".
Мы все задумчиво смотрели вслед заметно увеличившей скорость, одиноко удалявшейся скромной фигуре. Может быть, этот тип еще вернется к нам? Или он больше нужен в иных, неведомых нам мирах?
Сделанное нами последнее открытие произвело, однако, на нас неожиданное действие. Мы поняли, что нельзя посягать на несоразмерное себе.
Ведь что такое абсолютная истина? Это самое великое, что есть. Её нельзя постичь по частям, только полностью.
И мы вдруг поняли, что нам и так позволили узнать слишком много. Намного больше, чем нам положено по рангу.
Мы немного отдохнули, сделали зарядку и полетели обратно в Большой Клуб. А потом непременно решили завалиться к Семенычу на Гаваи. Всем Большим Клубом. Развеяться, да забот ему прибавить.
Игорь Астафьев Перпендикуляр
Эпилог эпилогов
Вот так и живу я в этой Вселенной. Впрочем, может быть, это только моя Вселенная? В смысле, придуманная мною? Может быть, она такая только в моем представлении?
Ну и что с того? В конце концов, от этого никому хуже не стало, верно?
"Ишь ты,- скажут,- Его Вселенная! Собственник какой нашелся! Приватизатор, понимаешь! А нам?!"
Так и вам! Пожалуйста. Нисколько не жалко. Что придумаете - всё ваше. У каждого своя Вселенная. Каждому по Вселенной, в конце концов. А уж кому какую - это от владельца зависит. Кому в виде денег, кому в виде банка, кому в виде кресла, кому в виде власти.
А кому - просто Вселенная. Каждый имеет право на свою. Каждый, каждому, от каждого по Вселенной!
По Космосу летели детские качели. Не те, которые подвешены. А именно те, которые для самых маленьких, которые как старинное пресс-папье. Сваренные из гнутых круглых металлических прутьев с кое-где еще сохранившимися следами от краски.
Это именно те качели, на которых вы качались в детстве. Да, именно те, на которых именно вы. Узнаете? Вот, вот, и досочка слегка отколота.
Качели неподвижно висели в вечном вакууме. Их можно было бы принять за деталь какого-нибудь космолета. Наверное, инопланетянину ничего другого и не останется, кроме того, что именно так и подумать.
А это - ваши качели. Вот так. Это ведь глобально, согласитесь...