- Усе- подумал Першинг- отпуск кончился…
Через несколько дней в аэропорте города Пунта-Кана можно было наблюдать странное зрелище.Загорелая женщина в сопровождении двух детей, везет на инвалидном кресле пьяного в стельку мужика с бутылкой рома в руке, орущего песню, с ногой, закатанной в гипс до бедра. Рядом вышагивают двое полицейских и бледный пожилой полный мужчина в льняном белом костюме. Мужчина постоянно забегает вперед и, наклоняясь к сидящему в кресле певцу, на русском языке просит его вести себя по-тише.
- Андрюх, пожалуйста, ну попоешь ты, когда прилетишь, или в самолете попоешь. Дай хоть тебя в самолет посадить, ты же сам видишь-нам даже эскорт дали, чтобы ты, не дай бог, в стране не остался. - говорит толстяк вытирая пот. - Ну потерпи ты хоть часок- другой, ведь упрячут тебя в тюрягу! Как пить дать, развернут сейчас и упрячут. Все мои старания тогда псу под хвост! Ты ж пойми, ты тут дров наломал. . . Сидеть тебе- не пересидеть.
- Не ссы, Петрович, прорвемся! Где мой пузырь?- толстяк услужливо поднимает руку сидящего в кресле, в которой тот держит бутылку рома, поближе к его губам. Загипсованный отпивает, причмокивает и продолжает:
- Нет у них против меня методов. Я чист перед их вшивым законом как стекло! Все их обвинения лживые и беспочвенные! СвободуПершингу! ДавайЛюська, поднажми! Я на родину уже хочу, березки хочу увидеть, тополя.
- Россия, любимая моя. . . - опять заорал песню загипсованный.
Как вы все уже поняли, на кресле восседал наш герой Андрей Подмазкин, а постоянно потеющий толстяк-Виктор Петрович Рыжиков, представитель посольства РФ в Доминиканской республике, в обязанности которого входило, прежде всего, урегулирование всяких нехороших, а порой очень нехороших, ситуаций, происходящих с нашими согражданами на территории этой райской республики. Не далее как вчера вечером он окончательно договорился с представителями органов власти, чтобы те не выдвигали обвинения в отношении Андрея Подмазкина, и Першинг отделался только тысячей долларов штрафа, который уплатил деньгами американца. Единственное условие выставленное Российской стороне властями Доминиканской республики-было скорейшее выдворение данного гражданина за пределы республики и признание его персоной нон- грата на неопределенный срок. В связи с чем, к Першингу приставили двух полицейских, которые должны были проводить его до самолета и убедиться, что он вылетит.
Через пятнадцать минут, пройдя все формальности в ускоренном формате, Андрюху подвезли к самолету и посадили в кресло бизнес класса, ибо в обычное кресло экономической конфигурации он не вхлодил. Полицейские просидели рядом с пьяным и поющим Першингом до самого закрытия двери, и вышли в последний момент, оставив его на попечение находящихся в перманентном ужасе стюардесс. Полицейские даже дождались, когда шасси самолета оторвутся от земли, после чего, похлопывая друг друга, рысцой направились к полицейскому автомобилю.
В самолете Першинг рассказал всем соседям свою историю, особо напирая на то, какие подлые и алчные в Доминикане полицейские. Разглагольствовал о том, что по приезду будет писать заявление в европейский суд по правам человека, и обязательно добьется осуждения и материальной компенсации от всего того околотка, куда его так незаслуженно доставили. Рядом сидящая пожилая женщина, очень интеллигентного вида, попыталась восстановить справедливость, сказав, что он нарушил закон, когда засунул в сумку морских звезд и дрался с охранниками и полицейскими. На что он ответил, что она старая стерва и курва, потом попытался попасть в нее бутылкой, но увидев, что там еще находились остатки спиртного, делать этого не стал, а просто плюнул в женщину. Допив остатки рома,он уснул, и проснулся почти перед самой посадкой, скорее от боли в ноге, чем от желания просыпаться. Выклянчив у стюардессы спиртного,он пропьяствовал до того самого момента, как самолет подьехал к аэропорту.
Приехав домой, Першинг на следующий же день собрал своих сослуживцев по водоканалу и даже призвал на стрелку парочку «судимых по бакланке» Петушковских «корешманов». Люська закатила пир горой, проявив недюжинное кулинарное искусство- стол просто ломился от жратвы и выпивки! Андрюха был народным героем. Во главе стола, стоя на одной ноге, он рассказывал страшную историю про то, как он выбрался из вражеского коррупционного государства, и сбежал из тюрьмы, куда был брошен для того, чтобы вымогать с него деньги. В глазах своих «корешманов» Андрюха превратился в народного героя, который пострадал за правду и справедливость. Все настолько прониклись рассказами Першинга, что даже, по-пьяни, собирались двинуть войной на Доминикану. Но тут внезапно выступил Витек, по кличке Клизма. В своем кратком выступлении четырежды судимый за кражу Клизма, сказал, что не правильно всех мерить под одну гребенку! «Менты»- они везде козлы, а он за справедливость, и тамошние папуасы и прочие антисоциальные элементы тоже постоянно борются за свои права, и надо поддержать их очередным тостом. Потом он подошел к Андрюхе и сказал, что он его герой и на «киче» Клизма за него слово замолвит, и в тюряге его примут как родного. Першингу этот «базар козлиный» четырежды судимого не понравился, и он ответил, что на зону ему как-то лениво идти, лучше он на свободе отсидится. Клизма, выслушав эти слова подошел к Андрюхе, обнял его и сказал, что такого как он ждут везде, особенно на киче. Век ему воли, за такие базары не видать.