Чтобы не играть больше в кошки-мышки, я показал Красновой санкцию прокурора на проведение в ее доме обыска, а заодно предложил ей оформить явку с повинной. Молчание ее на этот раз было особенно долгим. Я не торопил. Краснова изредка бросала мрачные взгляды на объемистую папку, лежавшую на столе, и думала, думала, думала...
Потом, вздохнув, попросила ручку с бумагой и молча стала писать. Писала долго, с перерывами. Ее признательное заявление, написанное мелким почерком, уложилось на девяти листах. Краснова написала о многих эпизодах: когда, где, у кого, сколько и для чего брала денег. Часть давних эпизодов она скорее всего уже и сама не помнила, но это и не играло большого значения. То, о чем она подзабыла, «вспомним» потом вместе. Главное, что она как-то неожиданно, почти без нажима, добровольно признала свою вину. Может, почувствовала, что запираться бесполезно и от содеянного ей все равно не уйти.
В этот же день в ее доме провели обыск. Помимо прочего, там было обнаружено много объемистых папок с жалобами в разные инстанции и полученными на них ответами. Краснова строчила жалобы обо всем: о недостатках в работе общественного транспорта, о плохом освещении городских улиц, об упущениях в работе с молодежью учреждений культуры, о плохом питании ребятишек в детских садах, о недостатках в работе учебных заведений и о многом другом. Этим она занималась упорно и настойчиво. Но основным ее «хобби» было -- брать у доверчивых людей деньги. Она их брала не стесняясь, а потом разыгрывала спектакль, что решает важные для них вопросы. Но вопросы не решались, да и деньги под разными предлогами обратно к клиентам уже не возвращались. От всех сделок с клиентами навар у Красновой был немалый. В своем признании она в одном пыталась себя обелить: мол, деньги часто не брала, а занимала на ремонт своего дома. При обыске больших сумм обнаружено не было. Так бы все и продолжалось, если бы не проведенная мной кропотливая, в течение двух месяцев работа. Краснова и не помышляла, что однажды ее все же «раскрутят».
После обыска Краснову доставили в отдел милиции. Предстояло оформить необходимую документацию для помещения ее в следственный изолятор. Пока все это готовилось, мы с ней поговорили. Разговор получился невеселым. Краснова как-то вся вдруг поникла, и мне по-человечески было жаль ее. Тюрьма есть тюрьма, а дома-то почему бы не жить как все люди живут, ведь у нее муж и две дочери.
-- Вы меня так подвели под статью, что я и ахнуть не успела, -- с горечью призналась она.
-- Это моя работа, -- ответил я. -- Да и не все было так просто. -- Что я ей мог еще сказать?
-- На вас я не в обиде, сама во всем виновата. И Анатолию (имела в виду Колупаева) передайте: пусть не обижается.
В конце беседы попросила подарить ей мою ручку. Я подарил, пусть пишет. Скоро ее отправят в следственный изолятор. Делом мошенницы Красновой станет заниматься областная прокуратура. Позже состоится суд, который приговорит ее к 12 годам лишения свободы.
«Чебурашка»
Из практики своей оперативной работы хорошо знаю: на какие только авантюры не идут порой преступники, какие только хитросплетения и выкрутасы не придумывают. Случай, о котором пойдет речь, является лишним тому подтверждением.
Произошло это в августе 1985 года. Меня пригласил следователь районной прокуратуры Гужва и попросил разобраться с фактом изнасилования молодой девушки Екатерины Бражниковой. Разговор со следователем был коротким. «Вы умеете докапываться до истины, попрошу разобраться с данным случаем», -- сказал он и передал кое-какие материалы.
Произошло это ночью, в районе ближних садов по Острогожской. Вначале поступил звонок по «02», потом заявление от потерпевшей. Бражникова работала маляром в строительной организации и проживала в общежитии на улице Космонавтов.
Поехал в общежитие и встретился с Бражниковой. Небольшого роста, глазастая, головастенькая, плотная, ну прямо «Чебурашка» -- и вот такая случилась беда, посочувствовал ей я. Узнал, что в Воронеж она приехала из Репьевского района, уже почти два года работает маляром. Суть же произошедшего, увы, банальна: припозднилась и ждала попутный транспорт. Остановилось такси. Водитель спросил: «Вам куда, девушка?» Оказалось по пути, села в машину. Но вместо общежития таксист и его сменщик завезли пассажирку в тихое место за городом и изнасиловали. Номер машины она вроде бы запомнила, в заявлении указала, но могла и ошибиться. А вот лица насильников уж точно узнает. Рассказывая, всхлипывала, сокрушалась, как же теперь жить!