– Иногда ем, но… Это же… эти куры ещё молодые, они несут яйца. Так нельзя. Почему не приготовить яичницу? – Орей повозмущался, но остыл. Он же не предупредил, что этих кур нельзя есть, вот Арслан и решил полакомиться.
Зариме стояла в дверях, с жалостью глядя на него. От этого было совсем неприятно. А вот мясной привкус во рту был приятен.
– Съешь мою порцию, не говори мужу, что мне не понравилось. Я с ним поговорю вечером, – так Орей решил, что избежал проблем, и покинул дом, стараясь поменьше представлять, как Арслан рубит бедную пеструшку. Не какую-то обычную курицу, а его собственную несушку из монастыря, которую он холил и лелеял с самого её вылупления. От этого и настроение пропало, и совсем аппетит испортился.
Мысли перескочили с куриной плоти на человечью. Он размышлял об убийствах и хотел бы ещё раз взглянуть на тело Хасана, чтобы сравнить его раны, с теми следами, что остались на боку хосса.
Но могилу не вскрыть – мало того, что Высшие проклянут, так ещё и местные зароют рядом живьём, в назидание. Им будет неважно, что Орей пытался помочь.
И он эту идею оставил. Лучше бы подумать, какие следы мог оставить демон или у кого могут быть инструменты, похожие на когти, чтобы так искалечить тело.
На ум приходил только кузнец, и Оттар должен был знать, как до него добраться.
Старший брат Арслана открыл ему дверь сам. На этот раз одетый в простую одежду – рубаху, жилет и штаны.
– О! Монах! Заходи!
– Да благословят Высшие твой дом, – улыбнулся Орей, проходя во двор. Никакого волнения он не ощутил, словно к себе домой зашёл. От вина это произошло или он просто начал привыкать к Оттару, пока было неясно. Глава семейства претворил калитку и жестом пригласил монаха в дом. Когда они вошли, приветливость Маас Фарека словно растворилась, уступив место суровой угрюмости.
– На твоём месте, я бы вел себя осторожнее, – наставительно сказал он.
– О чем ты?
– Ты залез через забор в дом Мас Рийя? – прямо спросил Оттар.
– Э-э, да, – растерянно сознался монах.
– Через забор только демоны перелезают. И зачем тебя понесло в чужой дом, к женщинам?! Слухи уже разлетелись! Некоторые твердят, что на самом деле и не монах вовсе! – глава семьи повысил голос.
– Может, я и напрасно это сделал, но я должен был с ней поговорить! – Орей сжал кулаки, отстаивая свою точку зрения. Даже сам себе вдруг поразился. Оттар тоже это заметил.
– Теперь нам придётся быть ещё осмотрительнее. Особенно тебе. Но мне ещё нужна твоя помощь…
– Если тебе нужна помощь, Оттар-лаа, придётся рассказать мне всю правду. А я расскажу, что мне удалось узнать.
Оттар вдруг переменился в лице. Перед ним уже был не потерянный монах, блаженный, не способный двух слов связать... Он впервые увидел в Орее равного себе – мужчину, решительного и действительно способного помочь. И, судя по выражению лица, это главе семейства не слишком понравилось.
– Какую ещё правду? – холодно поинтересовался он.
– Что ты сам желаешь быть старостой, – Орей возгордился своей прямолинейностью.
– Что? Тебе Арслан разболтал?
– Нет, я и сам догадался, что дело нечисто, когда ты начал так яростно убеждать меня, что это не звери! – Орей повысил голос. – Но это я теперь и сам знаю!
– Тише! – Оттар примирительно поднял руки. – Не злись, святой человек… и не кричи! Ты всех напугаешь!
Орей замолк.
«Нельзя кричать», – вспомнил он слова матери Рифуды. И верно, крик тут не поможет, только хуже сделает, если привлечет убийцу.
– Я знаю, что это не хоссы, – тихо сказал монах. – Кто-то нанес эти раны… металлом, пытаясь выдать себя за зверя… Жаль, что я не могу ещё раз увидеть это.
– И громче всех доказывает, что это были звери, именно Иршаб, – лицо Оттара потемнело, чёрные брови надвинулись на глаза.
– Надо идти к кузнецу и выяснить, не покупал ли кто много ножей или, может быть… вилы? – Орей, пока говорил, потерял уверенность в собственных словах. Глава семьи выглядел обеспокоенным.
– Они вряд ли что-то нам расскажут. У каждого мужчины в Гортазии есть ножи.
Орей открыл рот, чтобы что-то возразить, но сразу его и закрыл, не зная, что ещё сказать. Круг поиска убийцы совсем не сузился.
– Мне нужно время, чтобы устроить встречу с семьёй кузнеца. Скажу, что святой человек хочет посетить их с благословениями, – задумчиво проговорил Оттар. – Заодно восстановим твоё доброе имя после… того случая, – он немного поморщился.
– Согласен! – кивнул монах и вдруг ощутил, как у него заурчало в животе. Вышло очень громко. Оттар заулыбался и дружески приобнял монаха.