Пляж стремительно заполнялся отдыхающими. Наплескавшись, Дарья вышла на берег, уже облепленный живыми человеческими тушками. Одна из них – бледная, плотная и волосатая – примостилась рядышком с одеялом Дарьи.
– Как? Вы не уехали? – Она была уверена, что Коля займется похоронами товарища.
– Я уже отправил тело. – Лицо его было мрачным, а голос скорбным. – Вы извините за то, что я так обошелся с вами.
– Понимаю, эмоциональный шок. – У нее не было желания разговаривать с ним. Если бы он не хватал ее за горло, тогда, может быть, еще бы остались какие-то положительные флюиды, а так...
– Слушайте, вы должны мне помочь.
– Никак собрались искать убийцу? – Она легла на живот, подставив спину солнечным лучам.
– Я не уверен, что этот капитан будет делать хоть что-нибудь. Он какой-то... слегка сдвинутый. Мы с Женей с детства знакомы... были. Как я его жене в глаза посмотрю, не представляю. Он был намного умнее, за счет него я тоже поднялся.
– И чем же вы занимались?
– Рыба. Дело прибыльное, особенно если работать с иностранцами.
– Посредники, наверное.
– Самое выгодное дело, – с достоинством сообщил Николай. – Будь мы у себя дома, никто бы не скрылся. Здесь же черт его знает, с кем иметь дело.
Дарья перевернулась на спину.
– И вы готовы платить за поиск убийцы?
– Почему бы и нет.
Она уже сидела и, не моргая, смотрела на него.
– У меня была пара историй, когда я помогла людям.
– Неужели? Кроме тела, вы еще и мозгами торгуете?
– Случалось. – Ответ получился солидным. То, что надо, чтобы клиент созрел.
Они сошлись на том, что Дарья попытается. Кроме того, Коля уговорил ее, и они договорились видеться каждый день, что было совсем не бесплатно.
Она сама не могла понять, как это ее мозг перестраивается под влиянием перспективы поживиться. Сразу в голове возникают какие-то идеи. Новоиспеченные гипотезы влекут вперед, подталкивают, побуждая к действию. Как только на горизонте начинает маячить заработок, который не принуждает ее постоянно с кем-то трахаться, она преображается: становится более деловой, более дерзкой, расчетливой. И ей это нравится.
Версию о том, что Анна – убийца, Дарья не могла отбросить, так как совершенно не знала свою случайную попутчицу. Когда человек говорит, что часто меняет «крышу», это не всегда означает, что он просто стремится сохранить собственную шкуру. Можно ведь и кидать кого-то, не так ли?
Дальше все просто: чем круче люди, которых вы кинули, тем серьезнее ответные меры. Порой поиски дают результат, и тогда за вашу жизнь никто не даст и копеечки.
– Иди давай, будем любить друг друга.
Дверь ее домика была открыта. Пьяный Стропов, нетвердо ступая, направлялся к кровати, где хотел «любить» свою подружку. Дарья же перекатилась на другой край – и незадачливый любовник рухнул мордой вниз.
– Никакого покоя, – выругалась Дарья. – Мудак – он и в Африке... на букву «эм».
Сидя в кресле с бокалом красного вина, Марат рассматривал порнографический журнал.
Гостья развеяла его одиночество, и он не скрывал, что рад этому. Заперев за Дарьей дверь, стянул с нее желтые шорты и футболку, после чего усадил на абсолютно чистый стол (можно было подумать, что и бумажек через него никаких не проходит, – служит он лишь в качестве седалища для его многочисленных партнерш).
Он не пытался даже вести с ней любовную игру и по-простецки занялся удовлетворением собственных потребностей. После отработанного за номер тарифа Марат Мафиевич собственноручно одел Дарью, что было необычно и потому приятно ей.
– Ты давно знаешь Анну?
Он почесался, налил себе едва забродившего виноградного сока – «маджари» – и плюхнулся обратно в кресло.
– Она последние четыре года прилетала ко мне. Хорошая девочка.
– И всегда одна?
– Я бы сказал, что мне ее самостоятельность нравилась.
– А почему капитан называет тебя «Марат Мафиевич»?
Директор гостиницы заерзал в кресле.
– Ну, почему, почему, почему... У меня дорогая машина, всегда при деньгах, всегда рядом женщина. На самом деле я очень простой человек. Это только кажется, что для того, чтобы иметь что-то, надо быть или бандитом, или финансовым гением. Главное – найти жилу и разрабатывать ее потихоньку.
– Я хотела узнать твое мнение. Может, это местные? Ведь действительно пропала золотая цепь, часы и бумажник, правда, это было не все... – Последнее замечание она могла бы оставить и при себе, но разве можно забыть, как Стропов добирается до второго чемоданного дна и смотрит на две тугие пачки по десять тысяч долларов?
– Кто же это будет убивать человека ради золотой цепочки? Не говори ерунды.
– Но ты ведь не веришь, что его убила Анна?
– Зачем ей это, ну сама посуди. Если бы пропали деньги, которые у него были, тогда еще можно было ее подозревать. Но, согласись, тяжело поверить в то, что женщина, находясь под мужчиной, берет в руки, предположим, полено, бьет его по голове, затем обирает, а напоследок режет горло. Женщина, имеющая пятьсот долларов за ночь!
– Может, это сведение счетов. Вдруг они кинули кого-нибудь в своем Мурманске?
– Они уже не те. Что Коля, что Женя – им уж по сорок лет. Неужели мужчина в таком возрасте будет играть в опасные игры? Этот Коля доволен, что деньги остались нетронутыми. Значит, пропала только мелочь.
– Для чего ему или им Анна? Позабавиться? Скорее они не хотели оставлять в живых свидетеля.
Раздался стук в дверь. Марат поднялся с места и пошел открывать, а Дарья подошла к бару и стала откупоривать шампанское. Ей пришлось повременить с открытием бутылки, так как на пороге стоял Генералов.
– У вас тут вовсю праздник, Марат Мафиевич. Кажется, я эту девушку уже где-то видел?
– Здравствуйте, – без энтузиазма бросила Дарья и поставила бутылку на место.
– Что же вы остановились? Я с удовольствием выпью игристого. – Генералов сел в кресло Марата и стал пускать кольца в потолок. – Марат, я вот не припомню, чтобы у тебя здесь кто-то пропадал. Ты не хочешь мне ничего рассказать, а?
Они были ровесниками. Один всю жизнь ловил преступников, другой, как казалось Дарье, просто был человеком, умеющим жить.
– Я провел здесь всю свою жизнь. Гостиницу эту чуть ли не своими руками строил. Новые времена, новые возможности. Ты что, не помнишь, Антон, как мы с тобой голопузыми пацанами бегали в одном дворе? Все были равны. Я не виноват, что ты умнее меня, а имеешь меньше. Ты сам выбирал, как тебе жить.
– Я жизнью доволен, – оборвал Генералов. – Здесь все закрывают глаза на мелкое воровство или на то, как люди делают копейку на сдаче в аренду жилья или на сутенерстве, причем очень часто предлагают собственных жен или сестер. Но мимо убийства никто с закрытыми глазами пройти не сможет. В общем, у тебя сутки времени, затем санэпидемстанция начнет закрывать твои кафешки, разбросанные по всему побережью. Дальше – больше. Ищи, Марат. Как ты это сделаешь, мне все равно.
– Но почему ты не давишь на Сосо? Это же его гостиница?
– Перестань. Мы же знаем с тобой, кто здесь папа. В этом маленьком, некогда тихом уголке.
На прощанье капитан постучал по циферблату часов:
– Счетчик включен!..
Марат проводил капитана до двери. И как только они снова остались с Дарьей наедине, он стремительно, несмотря на тучность, схватил ее за волосы:
– Рассказывай, кто ты такая, стерва! Капитан изменил правила игры при тебе, и мне ничего не остается, кроме как начать выдавливать информацию из тебя, моя радость.
Она не пыталась дергаться. По опыту Дарья знала, что от этого лучше не будет. Здоровье, а главное – лицо надо беречь.