Я потёр глаза, и сетчатка стала чуть более плоской, словно наждачная бумага. «Какого чёрта Кит сбежал? Что он задумал?»
«Не знаю!» — сказал Трей, на этот раз более выразительно. Он опустил голову и снова забормотал что-то невнятное. «Может быть, это как-то связано с его работой на правительство».
Это заставило меня поднять голову. «Что это за работа?»
Он пожал плечами. «Это секретно», — сказал он с презрением, словно всегда хотел сказать эту фразу.
Я попытался вздохнуть, но выдох вышел слишком резким, так что это вышло скорее шипением. «Трей, — осторожно сказал я, — возможно, ты не заметил, но мне только что пришлось убить человека, чтобы защитить тебя, и сейчас я чувствую себя из-за этого не очень хорошо. Так что расскажи мне, что тебе известно».
Он смотрел на меня лишь полсекунды за раз. Всё остальное время его взгляд блуждал по дальним углам хижины. «Не знаю, чем он там занимался», — наконец признался он, надувшись. «Ты думаешь, он мне такое рассказывал?»
«Нет», — сказал я. «Не знаю».
Я на мгновение замолчал, пытаясь вписать эти новые сведения в неполную картину того, что я уже знал. Кит Пелцнер работает на правительство. Скорее, это делало присутствие двух вооружённых мужчин в «Бьюике» ещё более зловещим, а не менее.
Я снова вспомнил, как они застрелили молодого полицейского, их небрежную жестокость. Я понял, что это был не первый их выход. И вдруг они превратились из простых преступников в нечто гораздо большее. Теперь появилась возможность, что за ними может стоять безграничная власть.
И я только что застрелил одного из них.
Мой гнев сменился усталой обидой, и в висках запульсировала более быстрая пульсация. «Почему ты не рассказал мне об этом раньше?» — тихо спросил я.
«Зачем?» — вспылил он. «Какая разница?»
Я открыл рот, собираясь что-то сказать, но потом передумал.
«Возможно, никто», — слабо согласилась я. «Но я пытаюсь понять, кто хочет тебя убить, и сейчас, похоже, это практически все — копы, твой отец, Джерри Рэйборн и Джим Уитмарш — кто угодно. И кто именно были те двое в «бьюике», я понятия не имею». Я пожала плечами, опустив руки по бокам. «Шон пропал. Возможно, он мёртв», — продолжила я, уже ровным голосом. «У меня кончаются идеи».
Трей, казалось, немного успокоился, когда я признался. Возможно, это был первый раз, когда взрослый человек спросил его мнение. Он молчал, размышляя об этом.
«Мы могли бы поехать в Дайтону», — сказал он почти неуверенно, как это часто бывает с детьми, когда они просят о чем-то, что для них крайне важно, и пытаются сделать вид, что им все равно.
«Почему? Что делает Дейтону безопаснее, чем здесь?»
Он засунул руки в карманы. «У меня там друзья», — сказал он. «Мы можем потусоваться с ними — спрятаться, если понадобится».
«Ты уверен, что мы можем на них положиться? Нет, подумай сам», — сказал я, когда он начал автоматически отвечать. «После сегодняшнего вечера нас будет искать много людей».
«Поверь мне», — он улыбнулся, его внезапная самоуверенная ухмылка обнажила все металлические детали за его губами.
Это не успокаивало. Честно говоря, чем больше я об этом думал, тем больше мне казалось, что ехать в Дейтона-Бич — плохая идея, но, чёрт возьми, я не мог придумать ничего лучше.
Я перекинул ногу через «Кавасаки» и мотнул головой, предлагая ему забраться на заднее сиденье.
«Ладно», — сказал я с грустью. «Да, Дейтона».
***
Мы ехали по трассе A1A, уверенно двигаясь на север и стараясь оставаться незаметными. К тому времени, как мы проехали Индиан-Ривер-Шорс, указатель уровня топлива «Кавасаки» показывал, что мы едим на выхлопных газах. Не зная мотоцикла, я не был уверен в точности показаний, и последнее, что мы могли себе позволить, – это съехать на обочину. Я заехал на первую попавшуюся тихую заправку.
На колонке висело объявление, сообщающее, что после наступления темноты клиентам необходимо вносить предоплату. Я думал, что цены на топливо высокие, пока не понял, что они указаны за галлон, а не за литр. Я отправил Трея с двадцатидолларовой купюрой, которая была более чем достаточной, а сам, стараясь не привлекать к этому внимания, сломал замок на крышке заливной горловины ножом. Бак, казалось, заполнялся очень долго, и я стоял спиной к камерам видеонаблюдения, стараясь не выглядеть украдкой, когда по шоссе проезжала машина.
Судя по афишам на окнах, на заправке также продавали кофе и хот-доги. Слегка горелый жирный запах от них разносился по тёплому ночному воздуху. Я понимал, что нужно что-нибудь съесть натощак, но эта мысль вызывала нарастающую тошноту, которую я с трудом подавлял. Я вспомнил, что закуски, которые мы взяли с собой, когда уходили из мотеля, остались в «Меркурии».