«Если полиция нас там заметит, мы будем лёгкой добычей», — сказал я ему. К счастью, он, похоже, мне поверил.
К половине одиннадцатого, как бы то ни было, ему не терпелось попасть на остановку у Оушен-центра, чтобы встретиться с друзьями. Мы вернулись на западную сторону главной улицы, пробираясь сквозь пять полос движения, которые, казалось, не обращали никакого внимания на сигналы пешеходов «идти/не идти» на переходах.
Полиция была повсюду. Я не высовывался и надеялся, что по какой-нибудь прихоти судьбы мой SIG не выскользнет из-за пояса и не упадёт на пол перед кем-нибудь из них.
Баннеры, вывешенные вдоль фасада Ocean Center, гласили:
«Spring Break Nationals — самый известный в мире музыкальный фестиваль». Если я никогда раньше о нём не слышал, то сейчас просто не мог не услышать.
На бетонной площадке перед зданием стояло с полдюжины диковинных автомобилей. У них была потрясающая раскраска и графика, подобные которым я видел только на выставках кастомных мотоциклов в Великобритании. Мы прошли мимо Cadillac Escalade с хромированными дисками, диаметр которых, судя по размеру шин, был невероятным – целых двадцать четыре дюйма. Грузовик ехал так низко, что я не просунул бы и четырёх пальцев между боковым ограждением и землёй. Как же они на них ездили?
Я никогда особенно не интересовался автомобилями. Для меня они были средством достижения цели. Предпочтительным способом передвижения, но только если шёл снег или дождь лил горизонтально. В противном случае я бы предпочёл велосипед.
Но никто, казалось, не смотрел на сами машины. Все были слишком увлечены диковинными стереосистемами внутри. Каждая боролась за внимание толпы, включая систему громче предыдущей. Они заставляли мою грудь вибрировать, просто проходя мимо.
Но дети этим не удовлетворились. Они хотели буквально засунуть головы внутрь, что показалось мне занятием лишь немногим менее рискованным, чем попытка научить стаю акул вытаскивать у тебя изо рта кусочки еды.
В любом случае вы, скорее всего, потеряете голову.
Несмотря на мои опасения, мы заплатили за вход на входе и вошли в здание. Я заглянул в одну из раздаваемых программ, чтобы у меня появился повод не смотреть на охранников в вестибюле.
Во время службы в армии я проводил много времени на стрельбищах во время учений с боевой стрельбой. С тех пор я работал в ночных клубах, оказывался в гуще городских беспорядков и участвовал в настоящей перестрелке, но ничто не подготовило меня к такому оглушительному шуму внутри Оушен-центра.
Всё началось с музыки, но когда сотня разных звуковых систем играет сотню разных мелодий, становится сложно отличить одно от другого. Чувствовался только грохот басов.
Там были представлены всевозможные виды тюнингованных автомобилей: от огромных гражданских версий американских военных Hummer до новейших Mini Cooper, даже Ferrari и пара парадных Harley, хотя я не совсем понимал, зачем на выставке автомагнитол нужны мотоциклы.
Внутри главный конференц-зал представлял собой огромное открытое пространство, заполненное стендами производителей оборудования и аксессуаров. Они представляли собой нечто среднее между покрытым тканью столом, заставленным коробками с продукцией, и сложными модульными конструкциями, рассчитанными на два-три автомобиля. Один из стендов, казалось, даже был увешан надувными зелёными фигурками инопланетян. Я не совсем понял, в чём смысл, но никто больше не вёл себя так, будто это было чем-то из ряда вон выходящим.
Там было полно народу, в основном подростки, возможно, на несколько лет старше Трея. Казалось, их ничуть не беспокоил шум, хотя, присмотревшись, я заметил, что многие из них были в маленьких жёлтых наушниках, похожих на те, что я использовал для стрельбы раньше. У меня дома их всё ещё было много, но я никогда не думал брать их с собой в эту поездку.
Пока мы пробирались сквозь толпу, я потянулся к Трею и похлопал его по плечу, приблизив губы к его уху. «Где мы должны встретиться с твоими друзьями?» — прокричал я.
Он указал в угол огромного зала конференц-центра. «У главной сцены», — крикнул он в ответ. «Ага, вот они!»
Вокруг возвышения сцены, похоже, толпилось множество людей, которые сидели на полу, потягивая колу или уплетая вредную еду из соседнего киоска, поэтому я не сразу заметил приятелей Трея. Только когда один из них заметил его и помахал рукой, я понял, что это за люди.
Их было трое: два мальчика и девочка. Девочка вскочила на ноги и, подпрыгивая, подбежала к Трею, обвиваясь вокруг его руки, словно вьюнок, и с подозрением оглядывая меня.
«И кто это?» — спросила она, изогнув брови. У неё была копна вьющихся тёмных волос, гладкая кожа карамельного цвета и, чисто по моему субъективному мнению, слишком много макияжа для её возраста.