"Пойдем."
Я подождал, пока он вылезет, и подошел ко мне вплотную. «Если что-нибудь случится, — осторожно сказал я, взглянув на него, — беги как угорелый и не останавливайся, слышишь? Не останавливайся и не возвращайся, что бы ни случилось, понял?»
Он пристально посмотрел на меня, затем кивнул, неохотно и даже немного угрюмо.
«Постарайся держаться подальше от полиции, если сможешь», — сказал я и, поддавшись порыву, добавил: «Иди к Уолту и Харриет на пляж. Они о тебе позаботятся». И, сказав это, я понял, что это правда. Я доверился этому хитрому старику, сам толком не зная почему.
Я также осознал, как-то отстранённо, что не рассчитываю выбраться отсюда живым. Итак, однажды я уже обманул парня из Окли, но тогда он не ожидал, что я справлюсь. Я также обманул двух мужчин в «Бьюике» — я мог лишь предположить, что они были его сообщниками, — когда они не ожидали, что я вооружён. Но теперь он понял, чего я стою.
Я стоял в этом мрачном коридоре и чувствовал, как вся реальность происходящего окутывает меня, словно чувство покоя. Мне было двадцать шесть. Я всегда думал, что буду испытывать больше эмоций при мысли о собственной смерти, если вообще когда-нибудь задумаюсь об этом. Интересно, отнесся бы я к этому с таким же спокойствием, если бы знал, что Шон где-то там, готов на всё, чтобы добраться до меня.
Я пыталась дотянуться до него, почувствовать его. Я надеялась на какую-то связь, на какое-то подозрение, жив он или мёртв, но ничего не было. Огромная пустота там, где он когда-то занимал какое-то место в моём сознании. Возможно, позже настанет время погоревать по нему.
Если бы я это сделал.
Я отодвинул замки и приоткрыл недавно проветрившуюся дверь ровно настолько, чтобы заглянуть в щель. По-прежнему единственным человеком, которого я видел перед домом, был латиноамериканец с серьгой. Его взгляд был прикован к левой стороне дома, к углу.
Кровь на моих руках засохла, но от свежего пота они снова стали липкими. Я вытер ладони о штаны, а затем распахнул дверь.
Я распахнул ногой сетчатую дверь и, словно боком, выбежал на крыльцо, выставив вперёд одно плечо и держа пистолет SIG прямо перед собой. Я прицелился в центр тела латиноамериканца и почувствовал, как напряглись мышцы предплечий, когда я начал нажимать на спусковой крючок.
Я знал, что выступлю быстро, но мой противник, похоже, оказался быстрее, вскинув пистолет таким легким движением, которое говорило о долгих часах тренировок и профессиональном владении огнестрельным оружием.
Мелкие детали того момента запечатлелись в моей памяти. То, что усы-карандаш этого мужчины были подстрижены чуть длиннее с одной стороны, чем с другой, из-за чего его лицо казалось перекошенным. То, что на левой руке у него было обручальное кольцо, а на соседнем пальце – изящное бирюзовое кольцо-печатка. То, что у него был 9-миллиметровый полуавтоматический пистолет – изящная вещь, сверкающая заботой и гордостью.
Выстрел заставил меня пошатнуться. Он казался слишком громким для пистолета, почти оглушительным, хотя я точно знал, что стрелял не я. Мне всегда говорили, что выстрел, который тебя ранит, никогда не слышишь, но если это был он, то они ошибались. Ты услышал его вдвое громче.
И тут меня осенило, что это не так.
Я имею в виду, удар.
Чего нельзя сказать о латиноамериканце. Он отступил на пару шагов назад, шатаясь почти так же, как Скотт. Перед его рубашки был красным, хотя ещё мгновение назад он был белым. Нижний край галстука был оторван и исчез, но я не заметил, как он исчез. Он смотрел на зияющую рану, которая когда-то была его животом, с выражением недоумения и удивления на лице.
Мужчина предпринял последнюю, тяжёлую, тяжёлую попытку поднять оружие, но его тяжесть не выдержала. Всё было слишком сложно, слишком утомительно. Ноги запутались, он рухнул, описал почти грациозный пируэт и скрылся из виду за старым «Корветом» Генри.
И прямо у меня под ногами, под крыльцом, раздался безошибочно узнаваемый звук нового патрона, вставляемого в патронник помпового ружья.
дробовик.
Я уставился. Крыльцо было всего лишь деревянным. Выстрел из дробовика пробил бы его насквозь, словно бумагу. Я резко развернулся, схватил Трея и запихнул его обратно в дом. Сетчатая дверь даже не успела захлопнуться за нами.
Я заперла замки на входной двери и затолкала мальчика обратно в ванную. На этот раз я забралась в ванну вместе с ним, и мы оба присели там на корточки, напряжённые и затаив дыхание.
Кто, чёрт возьми, стоял под крыльцом с дробовиком? Не кто-то из команды Окли, это точно. Разве что у него были серьёзные проблемы с коммуникацией с сотрудниками. Так кто же?