Подошел казак с льняными волосами, молча оттолкнул очкарика от коня.
— Спусти дыхло, — зло сказал он коню и ударил его коленом в живот.
— Пойдем, что ль? — спросил Тимошка, вынимая древко из стремян и разматывая знамя, на котором была нарисована звезда и написано про Третий Интернационал.
— Там видать будет, — сказал Маслак и закричал: — Сидай на коников! Скликай людей, эскадронные!
Трубачи сыграли тревогу.
Эскадроны построились.
На холмистой равнине, в редеющем тумане, была видна шевелящаяся бурая масса войск. Над ней, поблескивая, трепетали значки и штандарты.
Связные с приказами наметом сновали перед строем.
Все ждали атаки.
— Командарм, — сказал Ворошилов, расчесывая маузером гриву своей лошади, — скажи войскам напутственное слово. Вот они стоят и ждут…
Буденный вздрогнул и, поднявшись на стременах, оглядел ряды. Сияющий жеребец его, высоко вскидывая ногу, бил в землю копытом.
— Товарищи бойцы и командиры! — громко и отчетливо крикнул Буденный. — Рабоче-крестьянское правительство — первое в мире — приказывает вам атаковать неприятеля и произвести победу!
— Ур-р-а-а!.. — грянули бойцы.
— О чем он? — переспрашивали в дальних рядах.
— К победе зовет!
— Да тише вы! Дайте послухать, что человек говорит.
— Может, кого и срубят в этом бою, — голос командарма зазвучал глухо. — Я того ие скрываю. Но другого пути у нас нет! Веселей надо, ребята! Победить или умереть! Это я вам говорю, Семен Буденный. А Республика вас не забудет!
— Даешь атаку! — закричал очкарик и, выкатив глаза, рассек саблей воздух.
— Ты что? — испугался за него Тимошка.
— Били мы их под Царицыным, били под Ольховкой и Дубовкой, в Дону купали. Надо их еще раз скупать, да так, чтоб два раза окунуть и один раз вынуть!
Конек вскинул голову и спустил воздух. Парень затянул подпруги.
— Ты вот что, — обернулся он к очкарику. — Мне ребята поручили беречь тебя, как Буденного. Срубят, кто письма писать будет? Письма для нас — дело первейшее. Так что езжай рядом и никуды не суйся. Ты гуся-то и того с четвертого разу порешил, куда тебе…
— Ребята, — расталкивая шеренгу и въезжая на свое место, спросил Тихомолов, — у кого закурить есть, ребята?
— У доктора спроси, — посоветовал боец в кубанке, — у него полный кисет.
— Не даст он… — засомневался Пашка.
— Эскадронный где? — спросил проезжавший мимо казак.
— Сами с утра ищем.
— Послушай, ребята, тишина-то какая.
— А что тут шуметь… Рубка, она шума не любит…
Ворошилов вновь взглянул на часы. Было без пяти шесть утра. Земля еще не очистилась от тумана, но на небе редкие облака уже были подсвечены солнцем.
— Пора, — сказал Буденный, опуская бинокль. — Пора. Самос время атаковать.
Оли стояли на пригорке, и лошади их неторопливо переступали.
Застывшие шеренги армии скрывались в редеющей пелене тумана. Прозвучала команда. Трубачи сыграли сигнал атаки и поспешно отступили за фланги.
Маслак, вдев ногу в стремена, садился на лошадь. Злой рыжий жеребец с куцым хвостом, прижав уши, кружился па месте и мочал головой.
— Держи крепче! — сердито сказал Масля к ординарцу, перенося через круп толстую ногу, грузно опустился в седло и разобрал поводья. — Вот гадкая капитель. Нету спокоя от энтой контры ни днем пи ночью. Тимошка, выкидай флаг!
— Щоб душа с него вон и кишки набок, — закричали из строя.
— Ур-р-а-а!.. — вновь грянули бойцы.
— Шашки к бою!.. — пропел Буденный.
Скрежещущий шелест прошел над рядами. Блеснули клинки.
Тысячи глаз устремились туда, где, утопая в тумане, их ждал невидимый враг.
Армия пошла в бой…
И внезапно наступила глубокая тишина. Только слышался тяжелый конский топот. Огромная конная масса, развертываясь к атаке, широким потоком заливала степь.
— Прижалась наша гайка, — прошептал Маслак и поднял копя па дыбы. — Повод!
И тут же голос казака Тихомолова произнес:
— Не переводи ты с места на рыся, Тарас Григорьевич, до его три версты бежать. Как будешь рубать, когда копей заморишь?.. Поспеешь к богородице груши околачивать…
— Рысью! — скомандовал Маслак.
Все вокруг ожило и зашевелилось. С частым топотом бригада стала спускаться рысью по балке. Перешли ручей, поднялись, и перед ними открылось холмистое поле, еще закрытое туманом.
Молодой казак потянул из-за плеча винтовку.